Все станет белым, огненно-белым и невинным.
Никто не посмеет мне помешать.
Когти рвали под складскими полками, паучьи лапы ползли по твоему лицу.
Мои летние ангелы.
Покой с ними, а скоро к ним с любовью присоединится кто-то еще, у кого такая же история. С той самой любовью, которой так недостает мне.
Я найду другую девушку. Она станет тобой.
Порядок будет восстановлен. Это не больно. Потому что скоро сама боль перестанет существовать.
Туве благополучно возвращена на положенное место.
Она спит в своей комнате под белой свежевыстиранной простыней, и Малин думает, что дочь как будто никуда не уезжала, словно Индонезия, и Бали, и террористы с бомбами, и подводные течения по другую сторону земного шара перестали существовать — даже чисто теоретически.
Поездка из Нючёпинга прошла в молчании: Туве, спящая на заднем сиденье, Малин и Янне, соединенные бессловесной тишиной, которая никогда не казалась странной, лишь еще более одинокой, чем настоящее одиночество.
Отдельные слова.
— Хорошо отдохнули?
— Лесные пожары под контролем?
— В некоторых местах это похоже на огненный смерч.
Янне поднялся в квартиру, внес большой зеленый чемодан Туве, Малин предложила ему выпить чаю, и, к ее удивлению, он согласился, сказав, что в любой момент может вызвать такси и уехать домой.
Туве заснула еще до того, как закипела вода, и они пили чай в кухне. С улицы доносились голоса мужчины и женщины, которые громко ссорились; когда же они стихли, стало слышно лишь тиканье часов из «ИКЕА».
Половина четвертого.
— У нас это никогда не получалось, — говорит Янне, ставя свою пустую чашку рядом с мойкой.
— Что не получалось?
Малин встала так близко, как только посмела, боясь отпугнуть его.
— Ссориться.
Малин чувствует волну раздражения, но подавляет это бессмысленное чувство, снова обретает внутренний баланс.
— Иногда мне кажется, что мы и не ссорились никогда.
— Может быть, и нет.
— Иногда полезно выпустить пары.
— Ты так думаешь?
— А ты?
— Не знаю, что сказать по этому поводу.
Потом Малин рассказывает о деле, над которым работает: у нее такое чувство, будто земля и небеса разверзлись, выпустив на город отчаянное зло, и она не знает, как его остановить.
— Это как с пожарами, — говорит Янне. — Тоже никто не знает, как остановить огонь.
Затем они некоторое время молча стоят в кухне, и Янне направляется в прихожую.
— Можно позвонить от тебя и заказать такси?
— Конечно.
Янне снимает трубку.
Малин выходит к нему в прихожую и, пока он набирает номер, произносит:
— Но ты можешь остаться здесь.
Рука Янне замирает.
— Малин, я предпочитаю собственную кровать дивану у тебя в гостиной.