Тот хмыкнул:
— Складно говоришь. Прямо как вчера, в аэропорту. Ну да ладно. Зато логично. Люблю, когда логично. Понимаешь, что тебя разводят, но хотя бы не как дурака, а как уважаемого человека. Рокфилд так Рокфилд. Осталось только придумать, как мы туда попадем.
— Они все погибли, — глухо сказал вдруг Джо.
— Да, они все погибли, — согласился Питер.
— Это из-за меня. Это за мои грехи!
— Ты спятил, старик?
— Это за мои грехи! — повысил голос Джо. — Я летал на бомбардировщике во Вьетнаме в конце шестидесятых.
— Пилот? — обрадовался Питер.
— Нет. Я сбрасывал бомбы. Я смотрел в прицел, как под нами проплывает чужая земля, и нажимал на рычаг сброса. Мне было весело смотреть, как там, внизу, в зеленых пятнах джунглей, расплываются огненные шары и пыль взрывов. Это было красиво. Я бомбил их города. Я сровнял с землей несколько их деревень. Они были беспомощны. Я давил их, как муравьев ботинком. Я смеялся, когда бросал бомбы. Сейчас бог смотрит на меня и тоже смеется.
Он закрыл лицо руками и затрясся в беззвучном плаче.
— Ты вот что, старик, — жестко одернул его Питер. — Слишком много ты о себе возомнил. Может, ты и много народу убил. Но ради тебя одного бог вот ЭТОГО делать бы не стал. Не такая уж ты и важная фигура. Самое большее — он ТЕБЯ убивать не стал, чтобы ты помучался. Так что хочешь грехи искупить — живи и мучайся. А заодно другим помогай выжить. Понял?
Джо не убрал руки от лица и ничего не ответил, но несколько раз кивнул головой.
— Так лучше. А теперь надо придумать, куда двинуть. Тут в Каспере аэродром есть. Вот только сомнения меня берут — уцелело ли там чего?
— В любом случае, даже если там что-то уцелело, рейсы наверняка все отменены, — вздохнул Марти.
Питер ничего не ответил, только задышал часто-часто. Лишь секунд через десять Марти понял, что он истерично смеется.
— Ну ты даешь, федерал! — выдохнул Питер, когда к нему вернулся дар речи. — Рейсы! Какие, к черту, рейсы? Нам не рейсы нужны, а самолет! Ну, или вертолет. Ладно, попробуем посмотреть. А вдруг что-то уцелело?
Надежды не оправдались. Удивительно, но район аэропорта действительно сохранился гораздо лучше, хотя находился ближе к Йеллоустону. Здесь дома стояли с сорванными крышами, но уцелевшими стенами.
По улицам даже бродили люди. Но лучше бы их не было. Обезображенные, искалеченные, обожженные, они либо без толку слонялись по дороге, явно потерявшие разум, либо бросались под колеса машины с мольбами спасти их или хотя бы избавить от боли. Это напоминало фильмы про зомби. Так Марти и постановил для себя считать, чтобы самому не свихнуться, глядя на этот ужас.