И когда Гитлеру придет конец — а судя по разговорам рабочих на фабрике, немцам на фронте худо, — Стонкусы вернут им доченьку живой и здоровой.
Лейя про себя вздыхала: только бы выжить…
3
Выжили. После почти двух лет в гетто и стольких же в концлагерях (они были в разных и ничего друг о друге не знали) они вернулись в город.
Первым вернулся Илья. Сразу после освобождения он и еще трое таких же доходяг, в тех же полосатых арестантских робах с лагерными номерами, решили сразу отправиться домой. То брели пешком, то какой-нибудь сердобольный крестьянин подвозил. Иные жители даже пускали их к себе переночевать. Но в основном ночевали в пустовавших хлевах или сараях, — хозяев, видно, немцы вывезли, а может, те от страха перед большевиками сами удрали вместе с отступающей немецкой армией.
Спутники Ильи, несмотря на усталость, допоздна предавались мечтам о жизни, которая их ждет дома. Илья молчал, потому что после побоев особо жесткого обершарфюрера Вернера стал сильно заикаться, но главное, оттого что в отличие от них, видевших свою будущую жизнь продолжением прежней, он свою не представлял без Лейи. Что хрупкая Лейя могла в аду концлагеря выжить, он не надеялся…
Сколько времени они добирались, Илья и сам не знал, — все эти дни и ночи слились во что-то очень долгое и трудное. Где и как перешли границу, понятия не имел. Даже не знал, была ли она.
Когда наконец дотащился до знакомого пригорода, он от волнения едва переставлял ноги, а по щекам вдруг потекли слезы: сейчас он увидит Анечку! Но оттого, что прохожие удивленно глазели на них, одетых в странные полосатые робы да еще по геттовской и лагерной привычке бредущих по мостовой, он понял, что ему нельзя в таком виде появляться у Стонкусов. Что он должен сперва зайти домой переодеться. Ведь когда их переселили в гетто, дома остался полный шкаф одежды.
Кивнув своим попутчикам и едва выговорив: «В д…д…добрый путь», — свернул на свою улицу. Если бы не уцелевшие кое-где дома, он бы ее не узнал. Кругом были одни руины. Неужели их дома тоже нет?
Переставлять ноги стало еще трудней. Но он брел. Там, за углом, их дом.
Уцелел! Из-за развалин вокруг дом выглядит непривычно высоким.
Кто эти люди, которые убирают обломки?
Вдруг ему показалось, что мужчина, согнувшийся под тяжестью носилок, на которых лежит какая-то глыба, — их сосед Тадас Повилюнас. Но подойти не решался. Ждал, пока, свалив глыбу в кузов грузовика с опущенными бортами, Тадас со своим напарником будут возвращаться.
Когда они приблизились, Илья все же поздоровался.
Тадас недоуменно посмотрел на него. Илья, от волнения еще больше заикаясь, назвал себя.