В тот же день я и Магдалена отправились в столицу Вернера, несмотря на его протест, оставили в доме сторожить оружие и амуницию.
Уже через полчаса неторопливой ходьбы мы оказались в Катманду — городе с древней историей. И хотя, благодаря старым улицам с крошечными алтарями в стенах приземистых домов и многочисленными буддийскими и индуистскими храмами, этот дух веков еще сохранился, изменения, произошедшие за истекшие шестьдесят лет, были разительными. Тут и там пестрели яркие рекламные щиты, а по узким улицам, среди велорикш и мотоциклистов, то и дело степенно выруливали длинные, сверкающие лаком и хромом, автомобили. Удивило меня и большое количество туристов. В тридцатые — сороковые годы прошлого века появление нового человека в этих местах становилось событием. Теперь же вереницы пестро одетых светлолицых европейцев с фотоаппаратами в руках вызывали неподдельный интерес лишь у торговцев лавчонок, расположенных в широких нишах или в глубине первых этажей зданий. Нам с Магдаленой это было лишь на руку. Правда, наша одежда имела явно военизированный покрой, но, заметив группу туристов с рюкзаками и в камуфлированных штанах с оттопыренными карманами на бедрах, мы успокоились. И все же риск нарваться на неприятности оставался. Это я понял, когда Магдалена дернула меня за рукав при виде появившегося из проулка военного патруля. Два смуглых парня в черных беретах были вооружены не саблями или допотопными ружьями, а автоматическими винтовками, подсумки с запасными магазинами оттягивали ремни. Сделав вид, что заинтересовались витриной магазина, мы стали ждать, когда патруль пройдет мимо. Несомненно, документы нам не помешали бы.
Из лавчонки вышел солидный господин в бежевых брюках и белой рубашке европейского кроя. Сверкая белозубой улыбкой на смуглом лице, торговец пригласил нас зайти внутрь. Мы вошли, и непалец на весьма сносном английском языке предложил нам купить у него что-нибудь из антиквариата. Магазин был уставлен статуэтками и изображениями Будды, резной мебелью, картинами и массой сувенирных безделушек. Но мое внимание привлекло иное — голубое свечение за ширмой в глубине торгового зала. Я отвел в сторону занавеску и увидел перед собой телевизионный экран. Диктор в костюме с галстуком зачитывал местные новости.
Спустя час в зале одной из гостиниц Катманду мы с Магдаленой сидели перед мониторами так называемых компьютеров и листали страницу за страницей «всемирной паутины». Этим электронным машинам, основанным на силиконовых транзисторах, было, конечно, еще далеко до квантовой информационно-вычислительной техники шумеров и даргонов. И все-таки, благодаря даже таким примитивным устройствам, нам удалось в течение суток узнать о большинстве значимых событий, произошедших на родной планете, пока мы отсутствовали. Особенно нас удивило крушение Советского Союза, распавшегося на множество незначительных государств. То, что не смогла сделать гитлеровская военная машина, советские лидеры доделали сами — окончательно истощили человеческие ресурсы страны, размыли культуру и традиции. Народ надорвался и превратился в послушную массу, молча взирающую, как растаскиваются территории и богатства некогда великого государства. Одновременно мы еще раз удостоверились в сохранении глубокого заблуждения человечества планеты относительно своего происхождения и этапов исторического развития земной цивилизации. Нашел я информацию и о продолжающихся полетах дискообразных и иных неопознанных летательных аппаратов в атмосфере Земли и за ее пределами. Но все это, как и упоминание о гитлеровских базах в Антарктиде и Южной Америке, а также свидетельства о странных объектах, перемещающихся в толще океанов, обычно находилось в разделах слухов и рубриках непознанного и необъяснимого.