Когда она выскользнула из кровати, он обнял ее за плечи и открыл дверь.
Как и следовало ожидать, стоило им только выйти и двинуться в холл, как мадам сразу оказалась рядом с ними.
— Вы иметь хорошее время? — спросила она гортанно. — Лоилия хорошая девочка, делал, что вы хотеть?
— Очень хорошая дев'чка! — Лорд Брэйдон икнул. — Оч-ч хор'шая! Я приду завтра вечером — и вы оставьте ее для меня.
— Ja, ja, mein herr , Лоилию оставить для вас.
Еле волоча ноги, словно вот-вот упадет, лорд Брэйдон тяжело опирался на Лоилию.
Он шел, обнимая ее за плечи, к входной двери.
Швейцар открыл ее, затем сбежал по двум ступенькам туда, где на улице ожидал экипаж.
Лорд Брэйдон испытал облегчение, увидев Уоткинса, сидящего на козлах.
— Ваш экипаж здесь, майн герр? — воскликнула мадам. — Говорить добрая ночь Лоилии. Оч-чень рад, вам нравиться она.
— Я д-думаю, она феликолепна! — ответил лорд Брэйдон.
Он увидел нескольких девушек, выглядывавших через дверь.
— Вы все феликолепные! Феликолепное место, хорошие девочки, хорошая мадам! Я благодарю вас!
Выкрикивая это, он запустил руку в карман.
Вытащив горсть купюр и монет, он бросил их в холл.
С визгами восторга девушки налетели на них.
В поднявшейся суматохе мадам наклонилась вперед, спеша поднять золотую монету, упавшую возле ее ног.
Лорд Брэйдон швырнул еще несколько монет швейцару, стоявшему возле дверцы экипажа, и тот начал подбирать их.
Тогда он отпустил Лоилию и подтолкнул ее.
Быстрая как молния, она сбежала по ступеням, бросилась через тротуар и взлетела в экипаж.
С резвостью атлета, и не думавшего пить, лорд Брэйдон последовал за нею.
Лошади дружно взяли, и Уоткинс, оставивший к тому времени кучера на козлах и сошедший вниз, вскочил вслед за ними в экипаж, захлопнув дверцы.
Лошади набирали скорость, и Лоилия, вскрикнув от радости, упала на грудь лорда Брэйдона.
— Мы убежали! Мы убежали! — восклицала она. — Я не верила в это… Я не думала, что это возможно… но нам… удалось!
Она уткнулась лицом в его плечо, и он почувствовал, что она плачет.
— Все хорошо, — говорил он мягко. — Вы вели себя очень отважно.
Он взглянул на Уоткинса, сидевшего спиной к лошадям.
Фонарь со свечой, висевший над ним, слишком ярко освещал широкую ухмылку на его лице.
— Теперь, Уоткинс, — сказал лорд Брэйдон, — нам предстоит доставить мисс Лоилию в наши апартаменты, не возбуждая чьего-либо любопытства, но она не очень-то приодета.
— Вы оставили свой плащ в том доме, милорд.
— Я знаю, — ответил лорд Брэйдон, — и шляпу, которая довольно рискованно балансировала на моей голове; она упала, когда я сбегал по ступеням.