— И это говорит человек, который сам убедил меня принять предложение!
Тадеуш пожал плечами.
— Я думал, ты достаточно умна и сумеешь заставить богатея вроде нашего герцога платить по счетам, пока он не найдет в себе смелости ответить за свои поступки. Но после той сцены у кареты мне все стало ясно.
— Я не собираюсь ложиться с ним в постель, Тадеуш! Как ты вообще мог такое подумать? Или ты недостаточно хорошо меня знаешь?
Он снова пожал плечами.
— Я лишь делаю выводы из того, что вижу.
От злости ее голос задрожал:
— К слову, об увиденном. Может, объяснишь, какие у тебя дела с двумя головорезами, которые на днях вломились в дом? Винтом и Барни?
— Я должен извиниться за это. Не думал, что эти двое воспримут шутку настолько всерьез.
Он примирительно улыбнулся. Но она уже завелась, и так просто ее было не унять.
— Тадеуш ЛеГранд, не надо делать из меня дурочку.
Улыбка его померкла, и он тяжко вздохнул.
— Ладно. Это были не друзья. Я проиграл в карты одному человеку. А он бывает весьма нетерпелив.
— Сколько денег ты ему должен?
Он весь подобрался, явно оскорбленный.
— Юная мисс, это не ваше дело.
Она уперла руки в бока.
— Еще как мое, если эти двое могут так запросто вломиться к тебе в дом, угрожая и нам в том числе!
— Ладно-ладно. Просто не думай больше об этом.
— Как я могу не думать, Тадеуш?
— Потому что больше тебя это не касается. — Он махнул рукой на окружавшую их обстановку. — Теперь ты живешь здесь. И тебе ничто больше не угрожает.
— То есть раньше угрожало?
Он отвел взгляд.
— Миранда, теперь о тебе позаботится Вайльдхевен. С ним ты в безопасности.
— Он не должен заботиться обо мне. Я здесь присматриваю за Джеймсом, не более того.
Тадеуш рассмеялся.
— Ну, конечно. Вот только герцог об этом знает? Осторожнее, Миранда, а то не успеешь оглянуться, как потеряешь голову.
Она ткнула в него пальцем.
— Ты бы лучше сам перестал скрывать от меня вещи, которые могут навлечь беду на Джеймса. А я уж как-нибудь сама разберусь со своими чувствами.
— Эх, дорогая Миранда, ты забыла, что я видел вас сегодня перед каретой. — Он грустно улыбнулся и потрепал ее по руке. — Боюсь, как бы не было слишком поздно.
Внутри таверны сгустились тени, хотя сквозь грязные окна худо-бедно проникал солнечный свет. За столиком в углу сидел, согнувшись, человек в плаще, капюшон был надвинут так низко, что нельзя было рассмотреть ни его лица, ни телосложения. Только рука, сжимавшая пивную кружку, выдавала в нем мужчину.
Послышались шаги — к столу кто-то подошел.
— Это шутка?
Человек в капюшоне поднял голову.
— Присядь. Ты привлекаешь слишком много внимания.