Я не смел надеяться, что в «лендровере» найдутся ключи зажигания. Их там и вправду не было, зато на пассажирском кресле висел толстый свитер. Я забрался в машину и протянул свитер Кэйти. Скинув с себя промокшие пиджак и блузку, она приняла свитер с тихим «спасибо».
— Твой телефон ловит? — спросил я.
Она покачала головой и расстегнула бюстгальтер, обнажив дерзкие грудки с вишнево-красными сосками. Я с грустью разглядывал ее стройное тело с ровным светло-золотистым загаром, но через миг она уже надела свитер и забралась в салон «лендровера».
— Господи, как я устала! — проговорила Кэйти, закрыв глаза.
— Нам нельзя здесь оставаться, — сказал я.
— Мне нужно подумать, — промолвила она глухим от усталости голосом.
Мне тоже нужно было подумать — и совсем не хотелось. Слишком много пробелов оставалось в истории Кэйти, и она явно что-то от меня утаивала… В задней части машины я обнаружил клетчатый плед из собачьей шерсти и мысленно поблагодарил владельца за похвальную предусмотрительность. Пока я снимал одежду и устраивался на своем сиденье, натянув плед по самый подбородок, Кэйти успела задремать и дышала во сне открытым ртом. Я попытался прижаться к ней, но она, очевидно, еще не совсем заснула, потому что отодвинулась от меня.
Через мгновение я услышал, как она тихонько плачет, и сердце у меня упало. Нашему браку пришел конец. Последние годы женщина, которую я всей душой любил, жила одной лишь ложью.
Но вот в чем вопрос: узнаю ли я когда-нибудь всю глубину этой лжи?