Это было одним из преимуществ чистокровного вампира.
— Клевая татушка, — одобрил Куин. — Просто секси.
Словно по команде из соседней комнаты вышла женщина, которую он только что поимел, и было сложно не заметить боль на лице Блэя. Особенно, когда она засунула клочок бумаги в задний карман Куина. Стопудово, там был начиркан ее номер, но на самом деле ей не следовало бы себя обнадеживать. Для парня, существовал только одноразовый секс — его партнерши были словно порцией еды, которую нельзя съесть дважды, так как после трапезы от нее оставались только объедки. К сожалению, у девушки, похожей на Кэт фон Ди в глазах горели звезды.
— Позвони мне, — промурлыкала она ему с уверенностью, которая с каждым днем будет улетучиваться.
Куин слегка улыбнулся.
— Береги себя.
Услышав два этих заветных слова, Блэй перевел дух, и его массивные плечи расслабились. В мире Куина — «береги себя» было синонимом «мы больше с тобой не увидимся, созвонимся или потрахаемся».
Джон достал свое портмоне, ломившееся от купюр, и вынул четыреста баксов. Это была двойная плата за татуировку. Когда татуировщик покачал головой, и начал было говорить, что это слишком большая плата, Джон кивнул Блэю.
Они оба приложили свои правые ладони к людям и проникли в их головы, стерев воспоминания о последних двух часах. Ни у тату-мастера, ни у его администраторши не останется ни единого конкретного воспоминания о случившемся. В лучшем случае, у них будут размытые отрывочные воспоминания. В худшем — мигрень.
Когда пара впала в транс, Джон, Блэй и Куин вышли из двери салона и растворились в тени. Они ждали до тех пор, пока татуировщик не пришел в себя, подошел к двери и щелкнул замком… а затем пришло время приступить к делу.
— К У Сэла? — спросил Куин, его голос был ниже обычного, благодаря сексуальному удовлетворению.
Блэй затушил очередной бычок, когда Джон кивнул и показал:
«Они уже ждут нас».
Один за другим, его приятели исчезли в ночи. Но, прежде чем Джон испарился, он на секунду остановился — сработали его инстинкты.
Взглянув налево и направо, его острое зрение проникло в темноту. Трейд-Стрит освещало множество неоновых огней, машин не было, так как было уже два часа ночи, но он не был заинтересован в освещенной части этой улицы.
Его интересовали лишь темные переулки.
Кто-то за ним наблюдал.
Он сунул руку внутрь своей кожаной куртки и сжал в ладони рукоятку кинжала. Джон с легкостью мог разделаться с врагом, особенно сейчас, когда прекрасно знал, у кого находится его женщина… и надеялся, что нечто пахнущее как недельной давности стухшая оленятина покажет свой нос.