Итак, я сидел себе, сияя всеми пуговицами — ибо на них я обратил особое внимание — когда пришел комендант. Я вскочил на ноги, вытянулся по струнке — даже спина заскрипела, как дерево на ветру — и отдал честь так, что любой сержант в Имперской Армии залюбовался бы и использовал как пример для глупых, недисциплинированных новобранцев.
— Явился по вашему вызову, герр бригадир! — отрапортовал я.
— Здравствуйте, сержант, — ответил бригадир Энгельгардт прямо и по–мужски, за что его всегда уважали — даже, можно сказать, любили — солдаты во время Великой Войны. Видишь ли, я по–прежнему пытался хорошо о нем думать, хотя он и наступил на горло моей песне несколько дней назад. Он отсалютовал мне четко, по–военному, и затем спросил: — Но в чем, собственно, дело?
Он только что пришел, и еще не успел прочесть донос, который этот глупый и жирный как свинья сержант на меня написал. Мне следовало ковать железо, пока оно было горячо.
— Я полагаю, что выследил этого хорька Дорио, герр бригадир, — сказал я, — и теперь мне нужна помощь фельджандармерии, чтобы его поймать.
— Ну–ну, — сказал он. — Это действительно интересная новость, Ади. Зайди‑ка в мой кабинет и расскажи поподробнее.
— Яволь, герр бригадир! — сказал я. Все в мире было снова хорошо и правильно. Бригадир совсем не продажен — напротив, он такой же порядочный человек чести, каким я его знал на фронте. Как только я изложу ему все несомненные факты, как он сможет не прийти к тому же выводу, к которому пришел я? Он признает мою правоту. Я был уверен в этом.
Вне всякого сомнения, он так бы и поступил, если бы не взглянул на бумаги на своем столе. Пока я стоял по стойке «смирно», он пролистал их — и нашел на самом верху те лживые, клеветнические и идиотские обвинения, которые выдвинул против меня этот идиот–сержант из местной фельджандармерии. Пока он читал эту нелепую фальшивку, его брови поднимались все выше и выше. Он зацыкал зубом, как мать в разговоре с непослушным ребенком.
— Ну–ну, Ади, — сказал он, прочитав наконец весь этот набор инсинуаций — а что еще там могло быть, когда донос был направлен против меня и против самой истины. Бригадир Энгельгардт грустно покачал головой. — Ну–ну, — повторил он. — Я вижу, ты зря времени не терял, не так ли?
— Герр бригадир, я выполнял свой долг, как подобает и надлежит солдату Кайзеррейха, — ответил я упрямо.
— По–твоему, этот долг состоит в том, чтобы обижать своих товарищей без видимой причины? — спросил он, стараясь придать своему голосу суровость.
— Герр бригадир, они отказываются исполнять СВОЙ долг, — ответил я, и рассказ обо всем, что случилось прошлым вечером, сорвался с моих губ. Я не оставил камня на камне от того абсурдного поклепа, который возвел на меня этот мерзавец–фельдфебель, этот волк в овечьей шкуре, этот скрытый враг Германской Империи.