Но великая герцогиня скончалась два года тому назад, и Заза постепенно поняла, что мечты ее неосуществимы, что ей никогда не позволят пожить в Англии или какой-нибудь другой стране.
Когда ее отец по приглашению европейских монархов отправлялся в вояж по столицам, ему и в голову не приходило взять с собой старшую дочь. Если он и подумывал даже об этом, то тут же отметал эту идею, потому что присутствие девочки, за которой надо присматривать, помешало бы ему в его развлечениях. Собственно, ради веселого времяпрепровождения и отправлялся великий герцог с так называемыми государственными визитами.
Вне пределов своей крошечной страны великий герцог считался человеком, наделенным многими достоинствами и в какой-то мере даже привлекательным. Хотя даже самые ревностные его поклонники не могли отрицать того факта, что герцогская голова никак не перегружена мозгами. Но дома он проявлял себя как самый настоящий маленький тиран, изводя своих дочерей мелкими придирками и обращаясь с прислугой во дворце так, как тупой и свирепый сержант обращается с новобранцами.
Хотя в нем было больше французской, чем германской крови, он обожал все прусское и подражал обычаям и протоколу, установленным при берлинском дворе.
Чем старше становилась Заза, тем более невыносимыми казались ей жизнь во дворце и нравы, царящие там.
Может быть, убожество ее окружения, глупость придворных обычаев и не так бросались ей в глаза, не так мучили ее если бы в ее жизни не появился профессор Дюмон.
Именно мать пригласила его в качестве учителя музыки десять лет назад. И все эти десять лет Заза не уставала восхищаться этим замечательным человеком.
Было бы очень трудно урвать для доверительного разговора с профессором хоть минутку, если бы не еще одна слабость «железной» графини Гликсбург. У нее начисто отсутствовал музыкальный слух, из-за этого любая музыка наводила на нее тоску, а так как уроки обычно проходили после обеда, то графиня пребывала в соответствующем настроении.
И профессор и Заза — оба знали, что если они активно поупражняются на фортепиано первые десять минут, то графиня непременно впадет в сон, и они смогут беседовать на любые интересующие их темы, не опасаясь, что будут услышаны.
Профессор был не только добрым и великодушным человеком, он еще был блестяще образован и остроумен. В прошлом он проявил себя как способнейший ученик великих европейских маэстро и, кроме того, был автором двух книг по философии. Себя он с чуть иронической улыбкой называл «свободным мыслителем».
— Я убежден, что свобода — величайшее благо для человека, — постоянно говорил он девочке. — Я имею в виду не только свободу личности, но, прежде всего, свободу мысли.