Пьер Бувье оставил официанту щедрые чаевые, и тот рассыпался в благодарности. Владелец кафе проводил их до дверей с глубоким поклоном.
Когда они вышли на улицу, Пьер бережно взял девушку под руку и повел сквозь густую толпу, которая неторопливо двигалась по тротуару вдоль ярко освещенных витрин.
От его прикосновения Заза ощутила странную дрожь, потому что еще ни один молодой мужчина прежде не касался ее. «Разумеется, я бы испытала подобное чувство, находясь рядом с любым человеком», — убеждала она себя, хотя прекрасно знала, что это не правда.
До их отеля было совсем недалеко, и Заза пожалела, что прогулка была столь недолгой. В вестибюле портье обратился к Заза:
— Хорошо, что вы вернулись, мадемуазель. Доктор только что появился и как раз сейчас находится наверху у месье.
— Благодарю вас, я немедленно поднимусь наверх, — поспешила сказать Заза.
С сожалением она рассталась со своим спутником.
— Благодарю вас от всей души, — произнесла она как можно мягче. — Вы были так добры и так щедро угостили меня.
— Мне незачем говорить вам о том, какое удовольствие получил я, находясь в вашем обществе, — сказал он.
Этим заявлением молодой человек опять поверг ее в смущение, и, чтобы он не видел краску, выступившую на ее лице, Заза резко отвернулась и чуть ли не вприпрыжку взбежала по лестнице. Она так торопилась, что, добравшись до третьего этажа, едва перевела дыхание.
Постучавшись в номер к профессору и услышав его голос, она вошла в комнату.
Доктор — средних лет мужчина с густой черной бородой — стоял возле постели месье Дюмона. Он оглянулся на вошедшую девушку и, как ей показалось, посмотрел на нее с некоторым удивлением.
— Это моя племянница, — представил ее профессор, а затем обратился к Заза:
— Пожалуйста, познакомься, моя дорогая, с месье Саше, который проявил ко мне столько внимания и так ободрил меня.
— Ваш дядя, к счастью, избежал перелома, — сказал доктор. — Но очень сильно растянул связки и не должен даже пытаться вставать в ближайшие несколько дней.
— Как это печально! — воскликнула Заза. — Ведь ему так хотелось побродить по Парижу.
— Но даже лежать в постели в этом городе для меня наслаждение, — бодро заявил профессор. — Сам воздух Парижа вливает в меня силы и делает более молодым. Пусть нога моя болит, зато сердце поет, а разум вскипает идеями.
— Желаю вам скорейшего выздоровления, — улыбнулся доктор. — А теперь, после того как имел счастье увидеть вашу племянницу, я преисполнился уверенности, что оставляю вас в надежных руках.
— Поверьте, что я приложу все старания, чтобы мой дядюшка исполнял все ваши предписания.