Доктор с трудом оторвался от хорошенького личика родственницы своего пациента.
Обернувшись снова к профессору, чтобы пожать ему руку на прощание, он вдруг заметил на столике возле изголовья маленький пузырек с каплями, который кто-то — Заза решила, что это был Пьер Бувье, — извлек из кармана месье Дюмона при раздевании.
Профессор потянулся к пузырьку, чтобы убрать его, но доктор успел перехватить его руку.
— Что это такое?
— Это мои сердечные капли, — поспешно объяснил профессор.
— Вас беспокоит сердце?
— Только иногда. Ничего страшного, просто временами я ощущаю некую тяжесть в груди, мне становится трудно дышать, и я испытываю легкое головокружение.
Доктор внимательно прочитал этикетку на пузырьке, и лицо его выразило озабоченность.
— Вы относитесь слишком легкомысленно к тому, что, может на самом деле оказаться весьма серьезным. Если вас снова будет беспокоить нечто подобное, вызовите меня немедленно.
Он посмотрел на девушку.
— Пожалуйста, помните, мадемуазель, что человеческое сердце вещь коварная и таит всякие опасности, если им пренебрегать.
— Моего дядю очень взволновало происшествие в поезде, но когда я дала ему эти капли, он тотчас же оправился.
— Он должен всегда иметь их при себе, — предупредил доктор. — А в случае ухудшения не забудьте послать за мной. Я живу неподалеку.
— Вы очень любезны. Я обязательно так и сделаю. Доктор обменялся с профессором рукопожатиями.
— До свидания, месье. Я не в силах забыть ваши выступления, хотя это было уже давно, и я еще учился тогда в Сорбонне. Помню, что на ваших концертах я погружался как бы в иной мир — мир красоты и волшебства. После этого я по несколько дней ходил как бы сам не свой.
— Спасибо вам, спасибо, — горячо произнес профессор, — Всегда приятно узнать, что меня еще не совсем забыли.
— Среди людей моего возраста о вас, конечно, хорошо помнят, — откликнулся доктор. — Но, к сожалению, нынешняя молодежь не так увлечена классической музыкой, как мы когда-то.
— Да, это верно, — вздохнул профессор. Доктор обратился к Заза:
— А вы тоже пианистка?
— Всего лишь любительница, — ответила девушка. — Но я обожаю слушать игру моего дядюшки.
— Я уверен, что подобная очаровательная аудитория в вашем лице заменяет ему переполненные концертные залы, — галантно произнес француз. Разрешите откланяться. Всегда к вашим услугам, мадемуазель.
— Благодарю вас, месье.
Заза проводила доктора до площадки лестницы и вернулась к профессору.
— Я так расстроена тем, что вы на долгое время будете прикованы к постели, — сочувственно сказала она.
— Вот уж нет повода для особого расстройства. Слава богу, меня не положили в гипс и не сделали из меня мумию, — невесело пошутил профессор. — Ведь могло быть и хуже, не так ли? Я взял себе за правило радоваться, когда случаются маленькие неприятности, а большая беда обходит стороной.