Полицейские уже заполнили всю улицу, но продолжало прибывать подкрепление.
Мамаша в своем кабинете наблюдала через одну из смотровых щелей в железных ставнях, как собирается весь этот народ.
Флин смотрел через другое такое же отверстие. Уоппи, прижавшийся к стене, казался совсем маленьким. Док сидел со стаканом виски в руке. Лицо его блестело от пота, глаза были мутными.
Мамаша повернулась к Доку, Флин отошел от окна и посмотрел на нее.
— Итак, этот момент все-таки настал, — холодно и твердо проговорила Мамаша. — Нам наступает конец. Мне не надо объяснять вам, что вас ожидает.
Флин сохранял спокойствие. Его маленькие, злые глазки бегали по комнате, но не похоже было, чтобы он боялся. Уоппи — тот готов был умереть от страха. Док выпил глоток виски и пожал плечами. Он был слишком пьян, чтобы испытывать какие-либо эмоции.
Мамаша пересекла комнату, подошла к одному из шкафов и достала оттуда автомат Томпсона.
— Делайте что хотите, парни. А я собой распоряжусь по-своему: ищейки не возьмут меня живой. И мне доставит удовольствие прихватить с собой кого-нибудь из них.
Флин тоже взял одно из ружей.
— Я остаюсь с вами, Мамаша. Здесь прольется кровь, и очень скоро.
Глухие удары послышались из-за стальной двери. Голос прокричал через динамик:
— Выходите!
— Им понадобится некоторое время, чтобы войти, — сказала Мамаша. Она подошла к столу и села за него, направив автомат дулом на дверь: — Ладно. Вы все оставьте меня. Я хочу умереть здесь, у себя. Устраивайтесь в другом месте. Быстро, с ветерком!
— А если позволить им войти? — предложил Док. — Ведь мы богаты, Мамаша. Мы можем позволить себе нанять лучших адвокатов. У нас есть еще шанс выпутаться из этой заварухи.
Мамаша презрительно улыбнулась.
— Вы так думаете? Бедный простачок! Старый сурок! Поступайте так, если это вам светит. Найдите адвоката — и увидите, к чему это приведет. Лично я знаю, как поступать. Уходите отсюда и оставьте меня одну!
Флин уже покинул комнату. Он пробежал через темный зал ресторана, к лестнице. Удары сотрясали дверь. Флин задержался в вестибюле. Несколько секунд оценивал ситуацию, потом шагнул за барьер, который загораживал ход под лестницу, положил на него ружье и стал ждать; сердце колотилось, губы дрожали, а лицо исказила мерзкая гримаса.
Уоппи метнулся в вестибюль, как заяц, преследуемый лисой. Он бросился к входной двери.
— Не делай этого! — зарычал на него Флин. — Или я заставлю тебя взлететь на воздух!
Уоппи повернулся и посмотрел на Флина в совершеннейшем отчаянии.
— Я должен выйти отсюда! — простонал он. — Я не хочу, чтобы меня убили! Я хочу уйти!