И, может быть, я умру не оттого, что здесь плохо, а оттого, что „там хорошо“».
Добавим: и не оттого убьет она себя, что вдруг прозреет: «Любила многих, никого не любила…» Просто-напросто там, где созидали этого творца, этого поэта — Марину Цветаеву, — о ней забыли. Все, что было от нее нужно, она уже написала. Вот и разочлась сама с собой, поняв, что жить ей больше незачем. Кончился божественный завод, перестала играть свирепо-нежная мелодия этого невероятного оркестра, ведущую партию в котором всегда исполняла виолончель…
Виолончель, и кавалькады в чаще, и колокол в селе…
В каком селе, о господи?!
Да только в богом забытой Елабуге так и не прозвонил по ней этот колокол.