Валентина была рядом с ним, сидела на полу. От мысли, что она ранена, у него екнуло сердце. Но нет, она просто вместе с Соней помогала Крошкину, который растянулся на мокрой земле. Одна из его штанин была изодрана в клочья, и под ней поблескивала кровь. Тут же стояли еще двое: дрожащий всем телом член Думы и его жена. Она, точно ребенка, прижимала к себе мужа и, поглаживая его бакенбарды, пыталась успокоить супруга, приговаривая:
— Тише, не плачь, Яков. Тише. Вытри слезы.
Неожиданно судорожно всхлипывавший политик воскликнул:
— Мы все умрем здесь!
Валентина подняла голову. Шляпки на ней уже не было, темные волосы потускнели от пыли и грязи. Она повернулась к Йенсу.
— Это правда? — спросила она, внимательно глядя на него. — Мы умрем?
Тут же на него обратились взоры всех остальных. Йенс почувствовал тяжесть, как будто на него надавил слой земли и камня, который был у них над головами.
— Нет. Конечно нет. Посмотрите, где мы находимся. Это так называемая промежуточная камера. Здесь два шлюза, один за другим, чтобы управлять напором воды из открытого колодца вон там. — Он указал куда-то в темноту, куда не проникал свет свечки, и на его пальцы полился горячий расплавленный воск. «Говори, забивай им головы словами, чтобы они не начали паниковать», — твердил он про себя. — Но здесь, — он отошел на шаг от сгрудившихся фигур, — на крючке, специально для непредвиденных случаев, висит вот что.
Жестом фокусника, достающего из цилиндра кролика, он выхватил из темноты масляную лампу. Запалив ее от свечки, Йенс увидел, как ее свет окрасил серые от пыли лица в желтый цвет. Их глаза начинали оживать, взгляды становились более осмысленными.
— Нам нужно дождаться, пока оставшиеся наверху инженеры выяснят, что произошло, — продолжил он. — Все там, сверху, наверняка так же ошеломлены, как и мы внизу. — Он с трудом выдавил из себя улыбку. — Слава Богу, здесь мы в безопасности.
— Откуда вы знаете? Потолок может рухнуть в любую секунду.
«Давыдов. Черт бы его побрал!»
Все подняли головы и стали всматриваться в низко нависающий кирпичный свод, думая увидеть на нем трещины. Йенс буквально почувствовал новый прилив страха.
— В туннеле кладка прочная и надежная.
— Мы уже видели, какая она надежная. — Лицо Давыдова было напряжено.
— Нет.
— Что «нет», Фриис?
— Обвал произошел не из-за непрочности стен.
Валентина поднялась на ноги. В полутьме она казалась совсем маленькой.
— Был взрыв. Я слышала его.
— Не городите чепухи, барышня. Просто слабый потолок не выдержал и…
— Она права, — произнес Йенс.
Какой острый слух. Она сумела распознать отдельные звуки в том, что для всех остальных прозвучало сплошным грохотом.