— Здравствуйте, Йенс.
Инженер остановился и взглянул наверх. Едва он увидел ее, глаза его переменились. Он приоткрыл рот, будто собираясь что-то сказать, но так ничего и не сказал. Стремительно преодолев остаток лестницы, он подошел к ней и остановился в двух шагах. Что-то тревожило его. Она поняла это по тому, что он не подошел ближе. Глаза его бегали по ее лицу.
— Что-то случилось? — быстро спросил он.
— Нет, мне просто нужно поговорить с вами.
Он по-прежнему внимательно рассматривал ее.
— Как вы здесь оказались? Нечасто у моей двери из воздуха возникают прекрасные феи.
Валентина рассмеялась, заметив, что он смотрит на ее рот.
— Меня пропустил ваш консьерж. Я сказала ему, что я — ваша двоюродная сестра.
Он улыбнулся, и движение его губ напомнило ей о том, как они танцевали на балу.
— И он поверил вам?
— Думаю, да, раз разрешил мне подождать вас здесь, в тепле, а не оставил мерзнуть на улице.
— Значит, он глупее, чем я думал.
— Почему?
— Потому что вы слишком красивы, чтобы быть моей сестрой, пусть даже двоюродной.
Эти слова застали ее врасплох. Сказав это, он не улыбнулся, а прошел к своей двери и отпер ее. Дом, где он жил, был старым, с лепными украшениями, причудливой барочной резьбой и вычурными карнизами, но все это давно обветшало, покрылось пылью и утратило былой блеск. Даже воздух здесь казался старым и каким-то бархатистым, как будто за все долгие годы он прошел через легкие слишком многих людей. Валентине показалось очень милым, что человек столь передовых взглядов решил поселиться в таком старом доме.
Галантно придерживая дверь, он произнес:
— Не хотите ли войти?
Она покачала головой.
— Пожалуй, нет.
— Разумеется, — кивнул он. — Мы ведь не хотим поставить под сомнение вашу репутацию, верно?
Внешне он оставался вежливо-спокоен, но глаза его так и искрились от затаенного смеха.
— Возможно, — промолвила она, чуть качнув головой, — я могла бы себе позволить… Как сестра, вы же понимаете.
— Как сестра, — эхом повторил он.
И она вошла.
Такой комнаты, как эта, Валентине видеть еще не приходилось. Вся мебель здесь была светлой, какого-то медового оттенка, и имела такие ровные, прямые линии, что на какой-то миг девушке показалось, что это просто сколоченные деревянные заготовки. Составленный из полированных сосновых досок пол прикрывали яркие разноцветные половики, а перед камином лежала большая пушистая оленья шкура цвета густых сливок. На стенах висели картины с северными оленями на фоне заснеженных пейзажей. Здесь было чему подивиться.
— Итак, сестричка, позвольте предложить вам чаю.