— Ты, Артур Александрович, раз уж вернулся к нам с того света, хоть расскажи, как там. — Сергей Михайлович так устал, что ему даже не хватало сил ехидничать в полную силу.
— Да, Артур, — подхватила Анна, — и начни, пожалуйста, с самолета. Я неделю в больнице пролежала с нервным срывом после той авиакатастрофы и честно заслужила компенсацию.
— Я перед вами в вечном долгу, друзья мои, — произнес после довольно длительной паузы Бестужев. — Гнить бы мне до конца дней в этих катакомбах, если бы вообще оставили в живых… Ладно, расскажу все по порядку.
Когда мы взлетели в самолете с Беном Цви, сначала все было, как обычно. Я только удивился, что самолетик-то маленький, багажного отделения нет, а в салоне не было никаких ни коробок, ни сумок, хотя Бен Цви говорил, что он из археологической экспедиции возвращается… Ладно, думаю, может, он просто в этот раз с собой ничего не взял. Мы поднялись на высоту две или три тысячи метров — я уже и не припомню, что именно сказал пилот, — и летим себе потихоньку. И вдруг из кабины выходят оба — представляете, оба! — пилота и спокойно так говорят: ты нарушил клятву хранителей, вскрыл ларец и потому будешь наказан. Достают из кабины парашюты, надевают их сами, дают один мне, один — Бену Цви, отбирают у меня сумку с реликвией ордена и готовятся прыгать. Я им говорю: что вы делаете, я же никогда не прыгал и все такое прочее, но никто не слушает…
— А Бен Цви? — перебила его Анна.
— Очевидно, был с ними заодно, поскольку ничему не удивлялся, не протестовал и тоже надел парашют. Короче, пилоты открывают двери и прыгают — один за другим. Самолетик начинает накреняться и вот-вот свалится в штопор. Мне ничего не остается, как тоже прыгать. Мы опускаемся на воду, а там уже ждет огромная яхта. В общем, выловили нас, парашюты тоже подобрали, и яхта на всех парах покинула район «катастрофы». Потому и тел-то никаких не нашли, что они в это время уже сохли далеко от места крушения, только тела пилотов и Бена, очевидно, отдыхали на палубе с виски, а мое — прело запертое в каюте без иллюминатора. Тогда же они заставили меня подписать телекс в банк, чтобы ларец куда-то отправить, — я даже не знаю куда. Потом один из «пилотов» зашел и дал мне выпить воды. После этого я отключился и ничего не помню. Очнулся уже в подземелье. Меня непрерывно охраняли, днем и ночью, а потом стал приходить этот бедуин из ближней деревушки, приносить еду. Мне понадобилось несколько недель, чтобы установить, где я и что я, а недавно явился какой-то бородатый старик в плаще тамплиеров и сообщил, что через девять дней состоится суд Братства хранителей, на котором мне вынесут приговор. Я так понял из его слов, что суд будет проведен в соответствии с церемонией и правилами ордена, а нарушение клятвы может стоить мне жизни, и решил действовать. Мне удалось уговорить бедуина изготовить сувенир, который впоследствии вам и отправил… Слава Богу, вы успели.