– Но, если она не хочет быть откровенной, то, как мы с вами, коллега, узнаем правду? – спросил комиссар, после чего мы все на некоторое время задумались.
– Я думаю, – наконец, опять заговорила я, – что нужно продолжить наблюдение за домом Тернеров, возможно, важный свидетель окажется среди тех, кто придет навестить вдову.
– Вы предлагаете ждать? – удивился Катлер.
– Не только, – успокоила его я, – давайте проанализируем другую информацию, которую нам удалось собрать. Прежде всего, факты из биографии Вайсмана.
– Да, – согласился комиссар, – тем более, что тут есть кое-что любопытное.
– Что вы имеете в виду? – я почувствовала, что сейчас услышу что-то очень важное.
– Ну, например, оказалось, что господин Вайсман числится в судебно-архивной картотеке.
– Он проходил по уголовному делу? – удивилась я.
– Нет, не совсем. Дело в том, что в молодости Рафаэль Вайсман вовсе не мечтал о работе в морге.
– Ну, вряд ли кто-то может мечтать о такой карьере в молодости, – прокомментировал Дэвид.
– Вот именно, – подтвердил комиссар, – поэтому наш герой собирался прославиться как хирург-косметолог. Не знаю, насколько он в этом деле преуспел, но в неприятную историю влип. Он сделал небольшую операцию человеку, который оказался крупным аферистом. Операция была проведена с нарушением всех формальностей, что называется в судебной практике криминальным использованием медицинских навыков.
– Вайсман был осужден? – спросила я.
– Нет, его адвокату удалось доказать, что к преступной деятельности пациента подзащитный отношения не имел, так как попросту ничего об этом не знал. Скорее всего, так оно и было. Но закон в данном случае достаточно суров. Вайсману был объявлен запрет на профессию. Вы понимаете, что это значит? Он был на тот момент не слишком хорошо материально обеспечен, и ему некогда и не на что было учиться, а ведь нужно было менять квалификацию. Так он и стал патологоанатомом, но здесь неожиданно он всерьез увлекся этим делом и стал со временем первоклассным специалистом, можно сказать, единственным в своем роде. Кстати, сейчас его место в лаборатории займет его ученик.
– А этот ученик… – начал было Дэвид озвучивать мысль, пришедшую и в мою голову.
– Нет, он только сегодня должен прилететь из штатов, где представлял нашу страну на международном конгрессе, посвященном проблемам долголетия.
– Интересно, – заметил Дэвид, – а что не нашлось для этого врачей более живой специализации?
– Ну, он там был не один, это скорее политическая акция, чем медицинская, – пояснил Катлер.
– Это все очень любопытно, – опять перехватила я инициативу, – но что это дает нашему расследованию? Ну, допустим, у покойного были неприятности с законом… Было это давно, когда он еще был молод. Я не уверена, что в то время он уже был знаком с Кевином Тернером.