– Думаю, что да.
– Кевин любил в своей жене женщину, но так и не понял, что она за человек. Алиссия не сумела объяснить ему единственному то, что пыталась доказать всему большому миру, она смирилась с той ролью, которую для нее выбрал муж.
– Но почему?
– Замужество она считала первым своим самостоятельным шагом в жизни и не хотела, чтобы этот шаг оказался ошибочным. Не хотела признаться в этом, прежде всего, самой себе. Так я предполагаю.
– Наверное, вы правы…
– Вам мои слова могут показаться циничными, но уж раз я решила говорить то, что на самом деле думаю, я должна признаться, что Алиссия только сейчас начинает жить той жизнью, о которой она всегда мечтала. Это мое ощущение.
– И оно совпадает с моим, – призналась я, – спасибо за вашу искренность. Мне осталось задать вам еще один вопрос. Вы знакомы с господином Тимоти Паркером?
– Нет, хотя один раз видела его, – не задумываясь, ответила Барбара, – он приходил к Алиссии, и она лишь коротко представила нас друг другу. Мне показалось, что она была несколько смущена.
– Спасибо, что согласились со мной поговорить, – произнесла я, считая нашу беседу завершенной и вполне довольная ее результатом, и вдруг вспомнила еще один не совсем понятый мною факт, – скажите, Барбара, а вы знали о травме, которую Кевин получил в детстве?
– Вы имеете в виду перелом голени? Но страхи оказались напрасными, у детей такие травмы не страшны, никаких последствий не было, насколько я знаю.
– Как раз об этом я не знала, я имела в виду его лицо…
– Да, да, я совсем забыла, мне об этом рассказывала Алиссия, кажется, там действительно пришлось делать операцию.
– А вы не знали, что эту операцию господину Тернеру сделал Рафаэль Вайсман?
– Да? Тогда понятно, почему Кевин был так привязан к этому не слишком приятному человеку, странно только, что он так радикально сменил свою специализацию, хотя этот человек, как мне всегда казалось, очень любил деньги, возможно в этом причина.
– И в этом тоже, – согласилась я, не вдаваясь в никому уже ненужные подробности, – а вы не знаете, у вашего зятя остался кто-нибудь из родных?
– Только дядя и его жена, они бездетны, отец Кевина умер в тот год, когда родился Майк, а мать давно, Кевин, кажется еще был подростком.
– Спасибо. Теперь уж точно все, – улыбнулась я.
– Да не за что, – ответила Барбара и добавила, – не забудьте, что мы с Майком пригласили вас в гости.