– Я тебе верю, я ведь не идиотка. Чтобы придумать такую историю, нужно воображение, а откуда оно у тебя, если... – у меня чуть не вырвалась очередная глупость, – ладно, поехали.
Не прошло и получаса, как мы уже сидели в кабинете Катлера. Робби успокоился. Видимо, ситуация действительно его измотала. После того, как он все рассказал, ему явно стало легче. Комиссар, как и я, отнесся с доверием к тому, что сообщил художник, но это еще больше все запутало. Кроме того, осталось несколько неясных моментов, которые мы могли прояснить прямо сейчас, это были вопросы, связанные не только с убийством модели. Нам нужно было понять, почему кто-то покушался на Роберта Грета? Да и покушался ли? На него ли? Связано ли это с убийством Моник? В этом деле было слишком много фактов, казавшихся бессмысленными. Например, если Гретт случайно оказался в доме, где убили Моник Самерс, то как на месте преступления оказался его пистолет? Если Гретта кто-то хотел подставить, то откуда он знал, что художник будет в это время там, если сам Робби об этом не знал?
И тут я вдруг подумала о том, что Робби ничего не знает про злополучную пиццу!
– Комиссар, вы разрешите задать господину Гретту несколько вопросов? – дипломатично начала я.
– Задавайте, но не забудьте, что свидетелю пока неизвестны факты, связанные с покушением.
– Каким покушением? – заволновался Робби.
– Нам тоже пока известно немногое, – поспешила вставить я, чтобы не упускать инициативу. – Я хочу задать вопрос, который может тебя поначалу удивить, но потом я тебе все объясню. Скажи, ты любишь пиццу?
– Пиццу? – удивился Робби.
– Да.
– Не то чтобы это было моим любимым блюдом, но иногда я очень даже не против. Особенно мне нравится...
– Пицца «Патриссия», – подсказала я.
– Да, там для меня делают особый заказ, но какое это имеет значение?
– Ты не можешь об этом своем заказе рассказать поподробнее? – спросила я, игнорируя его удивление.
– Пожалуйста, только мне все же непонятно... – Робби недоуменно посмотрел на комиссара, – ну, хорошо. Примерно полгода назад я принимал участие в подготовке рекламного шоу, организованного сетью пиццерий «Патриссия», и менеджер этой фирмы пообещал, что каждую неделю в течение года я буду получать пиццу, приготовленную именно так, как я люблю.
– То есть с большим количеством острых приправ, – опять не удержалась я от искушения показать свою осведомленность.
– Да. А что, собственно, случилось?
– Когда ты получил свою пиццу в последний раз?
– В понедельник, но...
– Что «но»?
– Мне привезли совсем не то, что я заказывал, хотя дареному коню, как говорится...