Отче, молился… Может за меня, …а может за души пленников?
Дживс был спокоен, как трансформатор. Он с чисто английской невозмутимостью смотрел на пленников. Странно, что этот его абсолютно спокойный взгляд пугал некоторых до явственной дрожи.
Палач уже посадил на скамью первого приговоренного и ждал моей отмашки, чтоб начать порку. Тем временем рыцарь после короткого совещания с «кивалами» в трибунале, объявил:
— Капитан замковой стражи — Лоше… помилован.
— Бывшая баронесса Солели — свободна! И может отправляться на все четыре стороны, — он указал рукой на ворота. — Ей позволяется взять с собой трех слуг и трех воинов по её выбору… и только по ИХ желанию. Развязать!
Баронесса — симпатичная девчонка лет двадцати с небольшим. У нее было красивое породистое лицо с капризно изогнутыми губками и как минимум третий размер. Услышав приговор, она с достоинством поднялась и облизнув губы, так многообещающе посмотрела на Баярда, что я точно знал, где он сегодня будет ночевать. Выслушав приговор, баронесса встала и отошла.
— Барон… Ваше баронство — конфисковано и переходит под руку Наместника. Бывший барон, Нико… — помилован. Приговор тот же. Он может отправляться на все четыре стороны, — он опять указал рукой на ворота. — Ему позволяется взять с собой трех воинов по его выбору… и только по ИХ желанию. Развязать!
Сидящие пленники по-разному встретили приговор барона. Кто-то порадовался, а кто-то с откровенной злобой смотрел на помилованных. Но общего у них было одно — у всех ненадолго появилась надежда. Ведь шестерых должны были помиловать. (А я внимательно смотрел и запоминал реакцию).
— Ты? — палец рыцаря указал на последнего оставшегося — «повара».
— Лонг Щербатый, ол Председатель. Я повар, Ваша Честь.
— Выдаешься головой Наместнику.
Лонг посмотрел на меня… и я очень искренне и радостно ему улыбнулся. Непонятно и отчего это его так передернуло?
Хорошему танцору — яйца помогают
З. Фрейд. Искусство балета как сублимация профанации чистого разума.
Молча выслушав приговор, Нико встал и, набычившись, смотрел на судью.
— Что-то ещё? – вежливо поинтересовался Баярд.
— Приговор окончательный? Вы больше никого не помилуете …Ваша Честь?
— Ну-у… как сказать… — Баярд сделал вид, что на секунду задумался. — Тут воля Наместника — закон, — он кивнул на меня — сидящего с отсутствующим видом и потягивающим вино. — Он может изменить приговор.
— Тогда к чему этот фарс?
— Он может это сделать в исключительных случаях.
Юный барон подошел ко мне и почтительно поклонился — копна нечесаных волос качнулась. Было видно, чего это ему стоило. Ха, совсем ещё пацан. Обычное лицо, чуть выдаются скулы с рваными пятнами багровеющего румянца, да блестящие от гнева темные глаза. За его плечом через секунду встал капитан плотный дядька лет под сорок с хищным профилем.