Касси молчала, разглядывая стекающие по стеклу капли дождя.
— Касси? — окликнул ее я, решив, что она не услышала вопрос таксиста.
— Ну хорошо… — сказала она, поворачиваясь ко мне. — Поехали к тебе домой.
Я, никак не ожидая, что она вдруг так резко изменит свое решение, не придумал ничего лучшего, кроме как спросить у нее:
— Ты уверена?..
К счастью, прежде чем она успела мне что-то ответить, я, спохватившись, быстренько объяснил таксисту, как доехать до моего дома на Парижской улице, и мы тронулись в путь. Мне теперь оставалось только надеяться, что Кассандра не передумает еще до того, как мы приедем ко мне домой.
Когда мы преодолели примерно половину пути, она вдруг тихо произнесла:
— Не заставляй меня потом об этом пожалеть.
Когда мы наконец-таки добрались до моей маленькой квартирки на мансардном этаже, в которую Кассандра вошла так, как будто она покинула ее не много-много месяцев назад, а только вчера, я достал кое-какую ее одежду, все еще хранившуюся у меня в шкафу, и Касси, не произнося ни слова, тут же отправилась в душ.
Я тоже все время молчал, потому что, хотя на меня и нахлынула целая волна эмоций по поводу того, что Касси снова находится со мной рядом, опасался, что те или иные мои слова могут быть поняты ею неправильно и это нарушит установившееся между нами неустойчивое перемирие. Тем не менее, когда она вышла из душа, обернутая в полотенце и с влажными волосами, ниспадающими на обнаженные плечи, я невольно уставился на нее с таким видом, как будто видел ее впервые в жизни.
— Чего пялишься? — спросила она, заметив, что я таращусь на нее, и выгнула бровь дугой.
— Да так, ничего… — смущенно ответил я. — Просто ты очень красивая.
— Улисс… — пробурчала Кассандра увещевающим тоном.
— Не переживай. Я не собираюсь к тебе приставать. Просто оттого, что я снова увидел тебя здесь… такой, на меня нахлынули… старые воспоминания.
— У нас остались всего лишь воспоминания, — сказала Касси, скрещивая руки на груди. — Не более того.
— Я… я это знаю.
Кассандра посмотрела на меня долгим испытующим взглядом, словно хотела выяснить, так ли я и в самом деле думаю. Однако выяснить это было невозможно: я и сам не знал, что я по этому поводу думаю.
— У нас есть что-нибудь, чем мы могли бы поужинать? — спросила затем Касси, нарушая неловкое молчание, воцарившееся в комнате.
— Поужинать? — с глупым видом переспросил я, размышляя в этот момент отнюдь не об ужине.
— Да, поужинать. Это то же самое, что пообедать, но только не днем, а вечером.
— Насколько я помню, — растерянно произнес я, показывая на дверь кухни, — в холодильнике лежат две нетронутые пиццы.