— Но вот что я хочу понять, — сказал Люк. — Как белый мог добиться у них такой власти?
— Вы помните, что после того как провалились программы по борьбе с бедностью, были широко распространены волнения. Кажется, каждой весной некоторым губернаторам предлагали вызвать на подмогу Национальную Гвардию. Да, рассказывали, что федеральное правительство выделяло миллионы штатам, но как-то получалось, что все это не работало, и люди в гетто были еще в худшем положении, чем раньше. Они читали о миллионах и спрашивали, куда пошли деньги, почему они все еще живут в таких местах, почему их дети должны ходить во второсортные школы и так далее. Они даже отвернулись от своих лидеров, которые только кричали и организовывали пикеты, но ничего стоящего, похоже, не делали, чтобы помочь конкретному человеку. Поэтому и выдвинулся Барни. Он не давал никаких обещаний, не устраивал пикетов, он дал им результаты. Но он был проницательным. Он не сразу показал свое лицо; Барни был доволен положением человека за сценой, управляя своими черными и коричневыми марионетками. Он был неутомим; он никогда не гордился тем, что заботился о беднейших семьях, испытывавших трудности. Думаю, его можно было бы канонизировать за то, что он сделал в ранний период, если бы он не делал все это для самого себя.
— Это ужасный вред, — сказал Келли. — Маллади объединил этих людей в своих собственных интересах с помощью нищеты и страданий.
— Философия Маллади заключается в использовании непризнанных бедняков и в том, как держать их в узде.
— Человек, который использует бедных, — подлый человек, — сказал Келли.
Люк взорвался:
— Ради бога, Кел!
— Я понял, что такое Маллади в ту ночь, — гневно заявил Келли. — И я считаю, что этот ублюдок должен сидеть в тюрьме!
— Зачем тревожиться о Маллади? — грубо проговорил сенатор. — Я позабочусь о нем.
— А что ты сделаешь, папа? — утомленно спросил Келли. — Купишь его?
— Давайте пока оставим Маллади, — нетерпеливо сказал Люк, — и вернемся к кампании. Здесь есть, о чем поговорить.
— Правильно, — поддержал сенатор. — Мы и так соревнуемся со временем.
— Но Маллади очень важен, — упрямо сказал Келли.
— Он важен, Келли, — заявил Джош, — но есть более важные вещи, которые надо обсудить. Мы даже не коснулись программы для штата.
— Займемся этим, — согласился сенатор. — А то мы весь вечер будем спорить об этом старом мошеннике. У вас что-нибудь есть в голове, Майклз?
— Большие чудеса. При отсутствии организации, еще большие.
— Тогда нам надо зажечь большие свечи, — решительно заявил Люк.
— Как насчет плана, Майклз? — поинтересовался сенатор. — Есть он у вас?