Как я помню, я вернулся к себе в офис, ругая на чем свет стоит «Нью-Йорк таймс» за помпезность и недобросовестность в анализе шансов Джентайла, и в этот момент зазвонил телефон.
— Мистер Майклз? — спросил старый металлический голос.
— Могу я узнать, кто хочет с ним говорить? — произнес я.
— Мистер Майклз на месте? — я знал, это была какая-то старая канарейка, и ее манера разговаривать заставила меня ощетиниться.
— Мэм, — я говорил так величественно, как будто был владетельным сеньором, — вы ни слова из меня не вытяните, пока я не узнаю, с кем говорю.
Неожиданно раздался голос грубый, как пила, распиливающая лед.
— Вы нашли Майклза, мисс Меннерс?
— Нет, сэр, — начала она. — Тут настаивают…
— Я только хочу узнать, кто говорит, — вставил я.
Короткая пауза.
— Это вы, Маккул?
Я никогда не смог бы забыть этот голос. Сенатор Шеннон. И, черт меня забери, если услышав один звук его старого скрипучего голоса, я не убрал со стола ноги.
— Да, сенатор. Это Финн Маккул, — произнес я.
— Где Майклз?
Я колебался, но потом вспомнил, что еще никому не удавалось что-либо скрыть от него.
— В Вашингтоне по делам.
— Вы хотите сказать, он старается надуть избирателей Род-Айленда, дабы они вернули в сенат болвана Харрисона?
И удрать-то некуда — он сразу вдарил мне промеж глаз. Я и не догадывался, что кроме двух душ, Джоша и меня, кто-нибудь знает, что сенатор от Род-Айленда нанял нас для уверенности, что останется в Истеблишменте[6].
— Вы не говорили, сенатор, что интересуетесь Род-Айлендом, — проронил я.
— Ладно, Маккул, — сказал он. — Вам лучше знать. Я хотел поговорить с Майклзом. По делу. Он будет сегодня?
— Ни сегодня, ни завтра, ни на этой неделе, — ответил я. — Но завтра утром я полечу к нему.
— Тогда вы бы лучше пришли ко мне, — заявил он. — Пентхауз[7]. Шеннон-Билдинг.
Перед моим мысленным взором возникло огромное мраморное здание, сияющее черным блеском на район Грэнд-Сентрал.
— Когда подъехать, сенатор?
— Сейчас.
В трубке послышались гудки.
Шеннон-Билдинг был одной из достопримечательностей Парк-авеню. Он занимал целый квартал района Грэнд-Сентрал: сады, фонтаны и огромная стеклянная дверь с табличкой «Шеннон-Билдинг». Тисненый золотом список предприятий Шеннона занимал половину двери.
Само здание было построено из черного мрамора с алюминиевыми окнами, что доставляло удовольствие фотографам при закате, когда лучи заходящего солнца касались уступа окон и создавали иллюзию черного ствола дерева, охваченного пламенем.
На лифте, в конце коридора, красовалась надпись «Шеннон Вейз Колор, Лимитед». Лизоблюд в красной униформе подозрительно глянул на меня. Мне совсем не понравились его белые вьющиеся волосы и лицо цвета виски, поэтому я попытался проскользнуть мимо. Но он был очень проворен и загородил мне дорогу.