Молли, говорил он, получила то же послание на пустой бутылке из-под молока, оставленное на пороге ее дома. Мы изо всех сил старались подбодрить его и обещали ему полную защиту, но Бенни только ответил:
— Как? На всю жизнь?
Мы дважды виделись с Молли в ее красивом доме к западу от Вексфорд-Холла. По размерам он был меньше жилища Шеннонов, но обладал редким очарованием. Дом был отделен от дороги живой изгородью, стены были сложены из камня с бело-красными прожилками, который обычно называют конгломерат, и который был доставлен баржей из каменоломни в Нью-Джерси. Гостиная была просторной с огромным камином и грубо высеченными балками. Одна, которую гордо показала нам Молли, все еще сохранила свою кору. Везде был антиквариат: столики из вишневого древа и изящные кресла Хичкока, примитивные американские картины, оригиналы Одобона, которые он создал при посещении.
— Он сказал, что не хочет оставаться в Вексфорде, — рассказывала нам Молли. — Говорил, что старик пропитал весь дом керосином. Это был дед Келли.
Она прошла в кухню и вернулась с тремя высокими бокалами, увенчанными ломтиками огурца.
— Бокалы Пимма, — сказала она. — Я пользуюсь ими, чтобы произвести впечатление на соседей.
Она села со вздохом.
— Итак, как мой друг?
— Вчера мы были у него. Его будут защищать лучше, чем гостя государства, — сообщил Джош. — А как насчет вас? Хотите мы пришлем полицейского?
— Кому нужен большой дуралей с пистолетом, который будет везде совать свой нос?
— Вы только скажите, Молли.
— В последнее время я стала оглядываться, — сказала она, впервые проявляя нервозность, — после получения той записки…
— Бенни говорил нам. Что там было?
— Всего несколько слов на записке, брошенной в бутылку: «Передай своему дружку, чтобы помалкивал».
Она встревожено добавила:
— Скажите, они не причинят ему вреда?
— Ну, конечно, он не будет самым популярным человеком в своей кругу, — осторожно сказал Джош. — Его будут круглосуточно охранять, Бенни это знает.
Она с отвращением воздела руки.
— И почему я влюбилась в такого человека? Скажите.
— Только вы можете ответить на это, Молли, — с улыбкой произнес Джош.
— Вам надо прожить столько, сколько я прожила, — сказала она. — Вы хотите, чтобы я поговорила с ним?
— Это помогло бы. Если он сейчас оступит…
— Не отступит, — твердо ответила она. — Он предстанет перед комитетом и даст показания, или ему придется искать другую мамочку. Я ему сказала: «Бенни, когда ты выйдешь, только взгляни на чужие меха, и я дам тебе вишневым столиком по голове».
— Когда вы с ним увидитесь? — спросил Джош.