— Придется, — ответил он. — У нас большое дело, и я хочу выдоить из него все, что только можно.
Он повернулся ко мне.
— Предупреди Джоунса об этом до того, как он прочитает ее колонку или узнает все по телевидению. Иначе он, без сомнения, все разнесет.
— Мне передали информацию Ассошиэйтед Пресс из Олбани, — сообщил Лютер. — Губернатор вне себя. Он сослался на какие-то программы реконструкции Лоуренса…
— Ваши люди передали прессе в Олбани цифры по безработице и вспомоществованию в Лоуренсе? — спросил Джош.
— Как только начались слушания, в пресс-центре при Доме Штата появился наш человек со статистическими данными за последние пять лет по безработице и росту дел по вспомоществованию, — произнес он. — Знаете, оказалось, что в Лоуренсе подобных дел на душу населения больше, чем по всему штату.
— Хорошо, — заметил Джош. — Когда губернатор созвал пресс-конференцию, у репортеров уже была эта информация.
— Они задали ему несколько жестких вопросов, — сообщил Лютер. — Как рассказывали из АП, он здорово растерялся. Он закончил, заявив, что намерен позвонить мэру Лоуренса и его муниципалитету.
* * *
Обед и первый разбор нашей работы мы провели в номере Шеннона на фоне звонящих телефонов, посыльных и старого сенатора, приклеившегося к большому цветному телевизору и удовлетворенно хмыкавшего после каждой передачи новостей. Пол номера был захламлен редакторскими статьями всех газет, какие мы только смогли купить.
К счастью для нас этот день не был щедр на новости, и слушания доминировали в каждой газете от Нью-Йорка до Лос-Анджелеса. Как и предсказывал Джош, первые разоблачения Джелло попали в издания Уолл-стрита, — самых крупных городских газет. Очевидно, самые последние бюллетени о связи Джелло с судьей попали в поздние издания. Утренние газеты должны были развить информацию. Но в поздних телепередачах в дополнение появились фотографии, где Келли отпихивал Ларсена, этот маленький человек отлетал к сиденью, а потом бежал за Келли. Снимки в коридоре были сбитыми и неясными. На одном взбешенный Ларсен что-то орал Келли, потом перед объективом появился пиджак Люка, и за Келли и Граймесом закрылась дверь. Всю ярость Ларсена мы познали в 6 часов вечера в «Вашингтонских новостях». Он обвинил Келли, Джоунса, даже Граймеса, и назвал слушания типичным шенноновским издевательством. В заключение он процитировал заявление Ремингтона о том, что знал Джелло только как мелкого вора, которого когда-то защищал, и заявление Сондерса, выражающего недоумение и говорящего, что никогда не встречался с Джелло, Ремингтона знает очень плохо и горячо отрицает всякие обвинения.