, Нимиц
>{120}, Холанд и Айк
[40] в его первый год в Колумбийском университете. Дьюи, улыбающийся в предчувствии триумфа, который так и не наступил, драчливый Трумэн
>{121} также сделал большие заголовки об обеде епископа, потом братья Кеннеди — Джек, Бобби, позднее Тед; Рокфеллер, Вагнер
>{122} и ЛБД
[41]. Здесь никогда не переводились приверженцы всех партий и всех вер. После каждого обеда фонд помощи епископа становился богаче, а лидеры штата или города уходили с новой проблемой; в своем традиционном коротком приветствии епископ всегда намекал на то, чего хочет. Это могло быть что угодно: от нескольких новых стипендий до помощи в строительстве нового центра.
Сенатор знал епископа многие годы, но нанес личный визит — и принес богатый вклад — чтобы постараться получить для Келли приглашение быть одним из ораторов. Обычно их было два, и до их появления никто не знал, кто они. Политики лишь пожимали плечами и называли это одним из проявлений эксцентричности старого епископа, но все было гораздо тоньше. Старик был профессионалом в организации своих обедов, а незнание, кто появится на трибуне — друг, враг или темная лошадка — только разжигало аппетит политика и заполняло столик прессы.
Блистательные события всегда происходили в отеле «Уолдорф», с важными персонами, порхающими до обеда с одного частного коктейля на другой. Бреясь и одеваясь в вечерние костюмы, мы обсуждали заявление Сюзи. Джош настаивал, чтобы мы ничего не говорили остальным, пока не соберемся на следующий день в Вексфорде.
— Но разве ты не рассказал сенатору о ее заявлении, когда звонил с побережья?
— Рассказал и просил хранить все в тайне, пока мы не встретимся завтра, — ответил он.
— Почему?
— Там будет Абернети. Сенатор говорит, у него что-то есть. Надеюсь, это его письменные показания.
— Еще бы. Иначе как ты сможешь заключить сделку с Маллади?
Джош просто не мог сердиться. Хотя за последние сорок восемь часов он спал очень мало, он был на страже и до краев полон самоуверенности.
— Неужели надо сегодня цапаться? Честно говоря, я хочу кое-что проверить.
— Чего ради быть таким осторожным? У нас есть заявление Сюзи.
— Когда я намекну Келли о сделке с Маллади, я хочу, чтобы наши материалы были нерушимы. Его идиотская любовь к правде может всех нас размягчить, заставить делать поправки и заводить самих себя в тупик.
— И что ты хочешь проверить?
— Обвинение, устанавливало или нет Бюро слежку за Чингом. Все, как обычно.
— Ты скажешь Абернети, что мы не вызовем Маллади?
Джош медленно отвернулся от зеркала с выражением изумления на лице.