Усиленные мегафоном слова эхом отозвались по тихому кладбищу и постепенно стихли.
Вилли не двигался.
— Постарайтесь еще раз, — шепнул Мэррик.
Я заговорил опять. Слова опять замерли, и вернулось напряженное молчание этого тихого дня.
После того, как я заговорил в третий раз, Вилли медленно, почти с трудом поднялся на ноги. По сравнению с ним могила казалась крошечной. Голова Вилли была немного вытянута вперед, казалось, он вглядывается в нас.
За его поясом было два револьвера. Он медленно вытащил один, осторожно убрал глушитель и направил пистолет в нашу сторону.
— Говорите с ним! Говорите с ним! — приказал Мэррик.
— Вилли! Это я! Маккул! Не стреляй, Вилли! Вокруг тебя полицейские! Брось оружие!
Он тряхнул головой и провел по глазам рукавом свитера.
Я говорил, пока у меня хватало дыхания. Вилли по-прежнему смотрел на нас и по-прежнему держал револьвер.
— Мне кажется, у него один из приступов, — сказал я Мэррику. — Похоже, они отключают его.
— Вперед, — приказал Мэррик. — Может, мы сможем схватить его.
И тут неожиданно мы услышали сверху шум. Вертолет с яростно крутящимися лопастями, спускался вниз.
— Вон отсюда! — кричал Мэррик, отчаянно размахивая руками, но вертолет нырнул вниз. Я смог заметить, как высунулся оператор телевидения с ручной камерой.
Шум, казалось, привел Вилли в сознание. Он посмотрел на висящий в воздухе вертолет. Потом издал рев, и, бессвязно крича, быстро начал стрелять по вертолету, который подскочил вверх, как будто его дернули за невидимую небесную нить.
Я схватил мегафон и что-то закричал, но пользы от этого не было.
— Он идет! — крикнул полицейский.
Вилли двигался на нас. В обеих руках у него было по револьверу, и он открыл огонь. Я бросился на землю, когда пуля срикошетила от могильного камня и сердито свистнула над головой. В узкий просвет между двумя могильными камнями я наблюдал за продвижением Вилли. Затрещали ружейные выстрелы. Он бросил один револьвер и схватился за руку, но продолжал двигаться вперед, и пистолет в здоровой руке продолжал стрелять.
У полицейских не было выбора. Затрещали выстрелы. Я смог увидеть крохотную струйку пыли, поднявшуюся от старого, потрепанного свитера. Но каким-то образом, один Господь знает как, этот дикий, ужасный человек продолжал идти. Он был в пятнадцати футах от того места, где мы лежали, когда начал медленно оседать. Его последний выстрел задел грязную тунику одного из ангелов, сидящих прямо передо мной.
Когда он медленно опустился на колени, вскочил полицейский и выстрелил. Тяжелая пуля ударила Вилли в спину, и он без движений растянулся в пыли. Когда замерло эхо последнего выстрела, полицейские медленно поднялись от могил. Это была жуткая картина, люди с ружьями и в масках, встающие, как казалось, из каждой могилы.