Жизнь в имении налаживалась. Мы перестали балансировать на грани разорения, а начали получать ощутимую прибыль. Что ж, свои обещания я держу.
Ранней весной, разделив все заготовки на три части, мы направили три группы в разные города на весенние ярмарки для сбыта продукции. Одна часть людей, под руководством Рэма и Кристы, под охраной поехала в Торнск. Город мы этот хорошо знали, жить наши собирались у магистра Трэвора, днем торговать на ярмарке, а вечером выступать у Жака в трактире.
Вторую группу пристроили к каравану, посылаемому Ирвином из поместья Гарнэллов. Здесь охрану обеспечивал брат со своими людьми. Я же с Арни и всей оставшейся охраной потащились в более дальний город, для исследования перспективности здешнего рынка. Добирались мы долго, с ночевками в поле и лесу, но без проблем. Въехать в город у нас получилось где-то через пару часов после восхода, и мы сразу поехали на рынок. К нашей радости и удивлению, до вечера почти все распродали.
Оставалось часа четыре до захода солнца, и нам требовалось срочно найти место для отдыха. Арни пошел в город. Пока он с рекомендательным письмом наносил визит одному мужику, я, оставив охрану с телегами, решил посетить лавку ювелира, расположенную неподалеку, и продать кольца, доставшиеся нам от разбойников.
Мы с Сэмом зашли в лавку. Трое наших остались на улице. Ювелир долго крутил кольцо, зачем-то ходил в подсобку, что-то там делал, я даже устал ждать. Но тут в лавку ввалились стражники. Оказывается, этот прохвост послал своего пацаненка за стражей и ждал ее. Воякам он начал нести что-то типа: такое дорогое кольцо и у мальчишки, явно украл у кого-то. Городские блюстители порядка, не мудрствуя лукаво, потащили меня в управление.
Я был уверен, что со мной ничего плохого не может случиться, ведь у меня королевское охранное кольцо, и спокойно пошел со стражниками. Моим парням дал знак ничего не предпринимать, но известить о случившемся Арни. Двое из них пошли следом за нами, а один побежал к воспитателю. В управе я показал королевское кольцо, и меня сразу же повели к городовому и послали за королевским исполнителем.
Городничий с женой и двумя мелкими сыновьями с интересом рассматривали меня. Как себя вести, они еще не определились, поскольку если кольцо истинное, то по отношению ко мне следовало проявить максимальное уважение, если же нет…
Королевский исполнитель оказался подслеповатым хрычом лет пятидесяти, с задранным кверху подбородком и высокомерным взглядом. Взглянув на меня лишь мельком, он прокаркал:
— Такой маленький ребенок не может иметь один из высших знаков королевского благоволения. Выпороть. Десять палок, и в тюрьму. — Закончив говорить, он собрался уходить.