Парень только немного дернулся, но отбирать изъятое не рискнул. Я же, подойдя к капитану, вложил колечко ему в руку.
— Он вручает вам совершенно добровольно этот перстень в качестве компенсации за нанесенный ущерб, чтобы вы могли почистить ваш мундир, и еще — за ваши заслуги перед родиной, — громко и четко произнес я.
Мы все дружно посмотрели на виновника беспорядков. Тот, помычав немного, согласно закивал головой. На лице капитана засияла радостная улыбка. Хм. Похоже, на деньги от этого кольца новый мундир купить можно, и еще останется.
— Рад стараться! Служу отечеству! — рявкнул громовым голосом и во всю силу легких мне в ухо капитан.
У меня чуть ноги не подкосились. В голове загудело и опустело.
— Да здравствует… — заорал капитан и слегка приостановился.
— Светлость, — на автопилоте подсказал я.
— Ваша светлость! — снова гаркнул мне в ухо капитан.
Я окосел окончательно, у меня возникло ощущение, что я в огромном гудящем колоколе. Бред какой-то! В голове гул и сквозняк, что мы тут делаем и куда дальше двигать — непонятно. Глаза мои остановились на нарушителях нашего спокойствия.
— Взять их, — командует капитан, указав на четверку бузотеров.
— И этим двоим — по десять палок, — добавляю я, указывая на особо активных.
— Так точно! — снова орет капитан, и стража идет выполнять приказ.
В этот момент до главного нарушителя доходит, во что он вляпался, и он быстро снимает и вкладывает в мою руку туго набитый кошелек, бормоча при этом извинения о своем недостойном поведении. Это сразу поднимает мне настроение. Но тут мой взгляд останавливается на друзьях нахала. Я «вспоминаю», что должен был и им что-то сказать, но не помню что. Перевожу взгляд с одного на другого, а сам в это время «ищу» разогнанные капитаном мысли. Стоящие парни быстрее меня соображают, что следует делать: снимают с поясов свои кошельки и укладывают их на стол.
— Какое взаимопонимание, какая поддержка и вхождение в положение… Соратники! Э… в смысле собутыльники! То есть товарищи… господа… Я рада за вашу сообразительность. У меня нет претензий. Все свободны. Приходите еще, можете даже почаще, буду рада, — умильным голосом почти пою я.
Себе я взял полный кошелек второго нападающего и у оставшихся двоих отсыпал по половине. Остальное отдал капитану.
Стража и парни быстро исчезли, пока я не передумал. Пытаясь избавиться от звона в ушах, я потряс головой. Да-а-а. Мощный у капитана голос. В мозгах у меня царил полный бардак, однако, окинув глазами присутствующих в зале, я все же заметил, что часть посетителей смотрит на меня как-то странно, и решил их успокоить: