— Грех! Грех-то какой!.. О-ох…
Тут до меня начинает доходить, что о моей замене… или ее замене… или меня замене на нее… ну, в общем, знает только этот дед, и если он скопытится, то я попаду, тьфу ты, пропаду.
…Странно, а где у Маэстро копыта и давно ли они есть?.. (Есть… мм… А есть действительно хочется.) О-ох и бред… что я несу… (а что, собственно, несу и куда?). МОЛЧА-АТЬ! (…Это я кому?) Все… молчу, молчу…
С трудом, ползком добравшись до края кровати, с беспокойством разглядываю стонущего старика. Ну и спрашивается, что здесь страшного, ну рожают они, в чем проблема? Надо это озвучить, успокоить человека, а то недалеко и до беды.
— Э-э-э… дедуль, а, собственно, в чем проблема? Ну рожают у вас мужики. Тебе это уже вроде не должно грозить, в твоем-то возрасте.
— То есть как это «у нас»? Это у вас! — вскидывается «дедуля», мигом перестав стонать.
— Что значит «у нас»?.. Ты откуда это взял? Ты что, у нас бывал? И вообще, где это — «у нас»?..
Собственный голос, почти достигший высоты ультразвука, снова привел меня в изумление, плавно перешедшее в глубокую задумчивость. Старик тоже притих. Так мы и лежали: я на краю кровати, он на коврике рядом, — глубокомысленно размышляя на тему сложившейся ситуации. Где-то минут через двадцать в коридоре послышались шаги. Ощущение некоторой опасности вывело меня из коллапса и заставило тихо прошипеть:
— Эй, любезный! У нас, кажется гости.
Вскочив с совсем не присущей его возрасту скоростью, старик, бросив мне: «На середину. Под одеяло. Молчи. Спи», — резво кинулся в кресло. Я же откатился, быстро расправил одеяло и прикрыл глаза, делая вид, что сплю. Дверь тихо отворилась, и кто-то тихонько зашептал:
— Магистр Жаколио, магистр Жаколио, можно к вам?
Поскольку мое лицо было повернуто к двери, то сквозь ресницы мне было видно, как гость, не ожидая ответа, зашел в комнату. Это оказалась девочка-подросток лет четырнадцати, одетая в средневековый аналог подросткового платья, наподобие тех, что мне приходилось видеть в фильмах о той эпохе. Личико у нее довольно симпатичное, насколько это можно рассмотреть сквозь полуприкрытые глаза. Раздавшийся со стороны кресла вздох трудно было классифицировать. По-своему истолковав реакцию магистра, девочка быстро зашептала:
— Пожалуйста, не сердитесь! Мы просим прощения за доставленное беспокойство, но скажите, ради бога, как наша любимая сестра себя чувствует?
Бросив странный взгляд в мою сторону, старик тихо ответил:
— Сударыня, сегодня к вечеру я смогу более точно и подробно изложить ситуацию со здоровьем вашей сестры. А сейчас я прошу вас не нарушать тишину и выйти из комнаты.