Но за противником все равно было и количественное, и качественное превосходство. Пронзительно прозвучал зуммер критического перегрева орудия. На экране вспыхнуло сообщение о его выходе из строя. Теперь истребитель оказался безоружен и почти лишен защитного поля, а на него в атаку уже шел второй корвет. Святобор сделал резкий вираж, пытаясь уйти от противника и выйти из боя. Но поймал себя на мысли, что он сделал еще не все, что мог. Лейтенант вспомнил слова подполковника Терехова о том, что наше главное оружие не крейсера, истребители и ТБМы, наше главное оружие — победоносное учение народного социализма и любовь к Родине.
И в данной ситуации у Святобора другого оружия уже не оставалось, а он должен был любой ценой защитить свою любимую Ярославу и других мирных людей, жизням которых угрожал пиратский рейд.
Лейтенант решил пойти на таран. Первой мыслью было таранить корвет. Святобор уже начал разворачивать истребитель, но вовремя сообразил, что без защитного поля корвет расстреляет его еще до того, как он сможет до него долететь. Да и для планеты один корвет представляет не слишком большую угрозу. Намного опаснее транспортник, который наверняка под завязку загружен бомбами или десантом. Но в то же время транспортник, как бывший гражданский грузовой корабль, был более уязвим, а потому имелся шанс, увеличив скорость до максимума, врезаться в его борт до того, как лучи лазерных пушек распылят истребитель на атомы. И лейтенант, резко увеличив скорость, помчался к ближайшему транспортному звездолету.
Враг встретил его ожесточенным огнем лазерных пушек. Остатки защитного поля, которое только-только начало восстанавливаться, смело в одно мгновение. А затем лазерные лучи ударили уже непосредственно по корпусу машины, плавя и испаряя полититановую броню, имеющую лишь отдельные мифриловые элементы на наиболее важных участках корпуса. Вражеский звездолет стремительно приближался, визуально увеличиваясь в размерах. Но резкий зуммер аварийной сигнализации сменил более умеренный писк сигналов о легких повреждениях. На экране вспыхнуло красное изображение силуэта истребителя. Какое было повреждение, Святослав понять не успел, автоматика сама приняла решение о катапультировании пилота из обреченной машины. Резкий рывок ремней, вжавших скафандр в ковшеобразное кресло. Толчок, от которого у лейтенанта потемнело в глазах — и кресло вместе с ним вылетело из кабины в безвоздушное пространство. Это спасло Святослава. Он пролетел всего в десятке километров от плюющегося лазерными лучами вражеского космолета, а его истребитель, разрезанный на части огнем лазерных пушек, врезался в его борт.