— Проходи, Оленька. Проголодались, должно быть?
— Не должно быть, а на самом деле, — уточнил Алексей Михайлович. — Только мне не до обеда. Вы уж тут разносольничайте без меня.
— Для чего же я всё готовила? Вот так всегда, — пожаловалась она Ольге. — Стараешься, стараешься… Руки опускаются.
— Руки у тебя золотые, — генерал нежно поцеловал жену. — Постараюсь поскорей управиться, тогда и отдам должное твоему кулинарному искусству.
— Тоже мастер подлизываться. Поезжай, поезжай.
Слушая их шутливые пререкания, Ольга впервые за последние сутки почувствовала, как немного отступила щемящая душу тревога за Прова и появилась уверенность, что всё будет хорошо.
Проводив мужа, хозяйка снова принялась жаловаться:
— Всю жизнь, почитай, вот так: граница дороже дома. Но я привыкла к этому. Ворчу для порядка, а то вовсе о доме забудет.
— Я тоже начинаю привыкать.
— А что нам остается делать? Такая уж судьба наша пограничная! Ну, да ладно, соловья баснями не кормят. Пошли на кухню.
Хозяйка начала накрывать на стол. Ольга попыталась было ей помочь, но та усадила ее в уголок.
— Передохни немного с дороги. Да и тесновато здесь, вдвоем мы друг другу только мешать станем.
7
Милицейская машина остановилась у подъезда жилого многоэтажного дома. Из нее вылез плотный мужчина — подполковник Керим Нуралиев, заместитель начальника райотдела милиции. Он не принял дудаевского переворота, всегда был в рядах его противников и горой стоял за единство с Россией. Несколько раз на него покушались, но безуспешно. Нуралиев привычно осмотрелся, нет ли опасности, и только после этого вошел в подъезд. Снова остановился, прислушался. Поднявшись на второй этаж, позвонил в свою квартиру. За дверью послышался приглушенный голос:
— Керим?
— Да, я.
Женщина была взволнована.
— Тебя просили прийти в дом четырнадцать на улице Ленина. Приходил мальчик.
— Четырнадцатый дом? Постой-постой. Его хозяин — Абдурашид Зарипов, он же дудаевец. Был ранен, в Панкисси лечился. Полтора года с тех пор прошло. Вернулся, значит. Не боится?
— Возможно, хочет сдать оружие. По амнистии.
— Может быть. Иначе побоялся бы. Поужинаю и пойду.
Несколько раз жена пыталась возобновить разговор о неожиданном приглашении, но Керим отмахивался:
— Из воды каймак не получится, сколько ее не сбивай. Вот схожу — тогда всё и узнаем.
Отужинав, Керим пристегнул к ремню кобуру с пистолетом и вышел из дома. Уже совсем стемнело. Осмотревшись, пошагал в ту часть города, где были частные дома, огороженные заборами. Уверенно остановился возле нужной калитки, постучал кольцом о медную пластину под ним. Калитка тут же приоткрылась, и высунувшаяся головка мальчишки вполне строго спросила: