Утром во дворе дома, захваченного Турком, собрались боевики, которым предстояло отправиться в засады. Те же, чья очередь наступала после обеда, лениво умывались, не обращая на сборы никакого внимания. Вскоре стали возвращаться моджахеды из ночных дозоров. Уставшие, молча разувались на террасе, отстегивали ремни с подсумками, вешали автоматы на гвозди, вбитые в стены сквозь ковры. Один из тех, кто сменил вчера вечером Рамзана с напарником, улучив момент, когда никого рядом не было, подозвал их.
— Поговорить надо. Идите в сад и ждите меня.
Встревоженные напарники, не медля, направились в сад. Рамзан высказал предположение:
— Похоже, он видел, как мы заходили к аксакалу?
— Скорей всего именно так. Плохи наши дела.
— Верно, не халва с орехами, но и бояться не стоит. Договорились же: отдавали деньги на хранение. На этом и будем стоять. Больше — ни слова.
Позвавший их на разговор боевик не заставил себя ждать. Подошел и сразу задал вопрос в лоб:
— Для чего вы заходили в дом кунака Нуралиева?
— Разве они кунаки?
— А то вы не знаете!
— Первый раз слышим. И к чему этот допрос? Ты что, Турок, что ли?
— Если мои подозрения верны, с вами будут говорить и амир, и шейх!
— Мы могли бы ответить и тебе, и им, что зашли попить козьего молока. Но тебе откроем правду: мы оставили аксакалу доллары на хранение с условием, что если с нами что-нибудь случится, он передаст их нашим семьям.
— Но вы же могли рассказать кунаку Нуралиева тайну Хасана и Турка!
— Могли. Только зачем нам это делать? О том, что в доме Нуралиевых живет новый хозяин, знает весь аул.
— Но аул не знает, что хозяева казнены, принесены в жертву.
— Что ты кощунствуешь! — возмутился Рамзан. — Они — заложники горного амира. Он держит их при себе, чтобы Керим не привел в аул омоновцев. Ты клевещешь на амира, который не может проливать кровь правоверных и не делает этого. Он только утверждает решение Высшего Шариатского Суда. Если Хасан узнает о твоей клевете, мы не позавидуем тебе, — и добавил более миролюбиво: — А отдать деньги на сохранение аксакалу мы советуем и тебе. Аллах предопределяет нашу судьбу, и нам не дано знать, что с нами будет завтра. Подумай над этим и посоветуй подумать всем остальным, с кем ты близок.
— Ладно. Я ничего не видел, вы ничего не слышали. А насчет денег — я приму ваш совет. В самом деле, мы не можем знать предопределенное нам Аллахом.
Когда боевик ушел, Рамзан облегченно вздохнул:
— Хорошо получилось. Теперь он нас станет бояться.
— Но бдительность терять не стоит. Вдруг он пойдет на подлость?
— Ты прав. Все может случиться. И все же, мне кажется, он тоже навестит аксакала и оставит у него деньги на хранение.