— Наташа… — начал он.
— Миша? — с улыбкой подхватила она, полагая, что это прелюдия к любовным речам.
— Ну, побудь же серьезной хотя бы одну минуту! Мне кажется, ты не отдаешь себе отчета в том, как сильно рискуешь!
— Гемофилия-фемофилия, не выдумывай, Миша! Милорд сказал, это опасно, смертельно опасно, но, ей-богу, я не вижу, какая тут может быть опасность, да еще и смертельная! Они там во дворце никогда в жизни не признаются в том, что мальчик болен!
— И постараются не допустить, чтобы поползли слухи! Ведь это будет скандал. Только подумать, единственный наследник Романовых неизлечимо болен!
— Ну, я не вижу, из-за чего столько шума. И завтра мне все равно нужно быть во дворце, — отмахнулась Наташа, стараясь усесться так, чтобы выглядеть наилучшим образом, а это во французских креслах не так-то просто.
— Знаешь, на мой взгляд, тебе лучше туда не возвращаться, — сказал Михаил. — Напиши записку, что заболела, высокая температура, осталась дома, боишься кого-нибудь заразить.
— Я вот сейчас лучше заражу тебя, Михаил Шапоров! — устав дожидаться романтических речей, грозно сказала Наташа и с удовольствием встала с неудобного кресла. — Ты, кажется, рассказывал, у вас тут есть Караваджо?
— Да. Только он висит в комнате, которая тебе не понравится.
— Почему это?
— Потому что там совершенно не на чем сидеть.
— Не понимаю, о чем ты, — рассмеялась девушка и потянула его за руку. — Пойдем, покажешь!
Пауэрскорт был всего в сотне ярдов от посольства, когда кто-то коснулся его плеча. Опять эта лысая голова, опять эта отвратительная улыбка. Я бы лучше пешком в Сибирь пошел, чем еще раз тебя увидеть, подумал англичанин.
— Милорд! — воскликнул глава Охранного отделения генерал Хватов. — Как я рад нашей встрече! Не окажете ли мне честь навестить мое скромное служебное обиталище? У меня есть что вам показать, есть что и рассказать. Уверяю, вам будет интересно, дорогой друг.
И, влекомый неодолимой силой, Пауэрскорт волей-неволей побрел прочь от желанного посольства, от чая с де Шассироном, в направлении набережной Фонтанки, в хватовское заведение с его омерзительным подвалом. Чего доброго, Хватов опять надумает туда его затащить.
— Часто ли вы видетесь с прелестной мадемуазель Бобринской, лорд Пауэрскорт?
— Как раз недавно встречались, генерал. Она в добром здравии.
— Я бы на вашем месте, — тут Хватов понизил голос и опасливо оглянулся, словно предполагал, что собственные шпики могут его подслушать, — я бы на вашем месте, милорд, предостерег ее, чтобы вела себя скромнее. У нас в стране, знаете ли, не одна охранная служба, и есть такие конторы, где на приключения прекрасной Натальи смотреть сквозь пальцы не станут.