Я посидел над кружкой вина, искоса наблюдая за тем, что делает наёмник — он накачивался вином, с кем-то общался, ел, опять накачивался — и так до глубокой ночи. Уже далеко за полночь, он встал с места и слегка покачиваясь вышел из харчевни. Едва за ним захлопнулась дверь, как я рванулся к порогу, выскочил наружу, огляделся, и заметил, что спина наёмника исчезает за ближайшим углом.
Подхватив свой объёмистый мешок, я пошёл в ту же сторону быстрым шагом, почти бегом, зашёл за угол — наёмник был впереди, в метрах двадцати — он, довольно уверенно и ходко шёл вперёд, совершенно не покачиваясь, как будто и не влил в себя минимум два литра вина.
Прибавив шаг, я оглянулся — вокруг была темень, ни огней, ни фонарей — только багрово-красная луна освещала окрестности неверным светом. Спина мелькала впереди, и мне показалось, как будто солдат прибавил шагу. Я тоже наддал, и вдруг увидел, что спина исчезла. Остановившись — прислушался — шагов не было слышно. Где-то затаился — решил я, заметил, видать, преследование. Может и он следил за мной — уйду я или нет? Вполне вероятно.
Делаю ещё несколько шагов, ещё несколько, ещё...бах! Мне в физиономию прилетает здоровенный кулак — скорее всего, если бы я не был по здешним меркам такого небольшого роста, кулак расплющил бы мне нос, а так он чиркнул по волосам, почти не причинив вреда.
— Сучонок, следить за мной вздумал?! ННА! Получи! — наёмник нанёс страшный удар, который должен был бы проломить мне грудную клетку. Я аккуратно поймал его руку, закрутил по ходу движения, вывел парня из равновесия и тот с грохотом, описав в воздухе красивую спиральную траекторию, хлопнулся на булыжную мостовую, где и затих, как убитый. Я оглянулся — не видел ли кто-нибудь? Нет, вокруг было тихо. Пощупал его шею, сонную артерию — пульс бился довольно ровно — наёмник был без сознания, но жив. Это радовало. Не радовало только то, что я собирался с ним сделать. Совесть, конечно, меня немного ела, но с другой стороны — на войне как на войне. Притом — он сам был из числа охотников за рабами — одним больше, одним меньше. Просто — сегодня не его день...
Я быстро связал его по рукам и ногам верёвками, которые купил ещё днём на рынке в лавке торговца скобяным товаром — почему-то я предполагал, что нечто подобно мне придётся делать, в рот ему засунул кусок тряпки, и закрепил верёвкой, обмотанной вокруг головы. Всё было готово. Опустив на землю рюкзак, я подхватил наёмника как большой куль и легко вскинул его на плечо. Затем снова надел на плечо вещмешок и быстро пошёл в сторону порта — ещё утром я заметил там укромные места вдоль забора, ограждавшего путь к порту — высокая сплошная стена в этих местах была закрыта тенистыми деревьями, под которыми сейчас, ночью, царила непроглядная тьма.