Ещё через день наш бодрый ветер сменился глубоким штилем, таким, что море застыло сверкающим зелёным зеркалом.
Капитан и офицеры команды за обеденным столом были хмуры и неразговорчивы, и только вездесущая Рила сумела вытащить из них нужную информацию:
— Капитан, скажите, а чего вы так скучны и хмуры, как будто кто-то умер? Не поделитесь своими мыслями — я же вижу, что вы сильно озабочены! Ну — перестал ветер дуть, потом начнёт, и что такого?
— Вы не понимаете, госпожа Рила — видите, там, на горизонте, тёмное маленькое облачко? Видели — наши матросы убрали все паруса, задраили люки и привязали всё, что лежит на палубе? Молитесь тому богу, который вам покровительствует — а мы будем молиться нашим богам — чтобы уберегли от беды. Через несколько часов будет шторм, и я думаю — нам придётся очень туго. Прошу вас закрыть окна в каюте, потушить масляные светильники и приготовиться к самому худшему — капитан ещё сильнее нахмурился и одним глотом вылив в себя содержимое кружки, встал, собираясь уйти.
Я остановил его:
— Скажите — как далеко мы находимся от Арзума? Как вы предполагаете — откуда будет ветер и куда нас понесёт?
— Ветер? С той стороны, где облачко. Значит — нас потащит в сторону Арзума. До него сутки пути нормальным ходом. Сколько теперь займёт путь до Арзума и куда нас вынесет — я не знаю. Это только богам известно. Есть догадки, но они очень нехорошие и я о них промолчу.
Ураган ударил уже под вечер. Все, кто представляют себе девятибалльный шторм просто сильным ветром, жестоко ошибаются. Это реально страшно... Откуда я знаю что шторм девятибальный? Не сомневаюсь, что такой — ну какой ещё может быть по мою несчастливую голову? Конечно, девятибалльный, такой, чтобы летать по каюте как мяч, чтобы вещи стали живыми и скакали, ударяя нас по голове так, чтобы искры сыпались из глаз.
Собрав свою «команду» в начале шторма , я сразу объявил:
— Ребята, есть у меня нехорошие предчувствия, поэтому, как только начнётся ураган — все в нашу каюту. Оденьтесь, обуйтесь, и...приготовьтесь к худшему.
Да, у меня опять были видения — я видел, как, захлёбываясь, плаваю в воде, держась за какой-то обломок, вижу, как рядом, захлёстываемая пенистыми волнами, держится тёмная голова Рилы, с короткими волосами и вытаращенными от ужаса глазами, видел, как исчезает в воде мальчишка, Карнук, после удара по голове здоровенной бочкой с маслом и как я едва успеваю отдёрнуть от удара бочки Диену...
Я не сказал им ничего об этом, о том, что я видел, но всё сбылось.