Он пошатнулся, уцепился за косяк двери, встал прямо, поддерживаемый верным слугой, потом с трудом произнёс хриплым голосом:
— Значит покупатели? Демоны вас задери...отдохнуть не дадут...приболел я немного. Идите, смотрите повозку и загаров — Андруг вам покажет — затем Заруга пошатнулся и с грохотом упал назад, на дощатый пол, исчезнув в темноте коридора.
Подумалось — вот и каюк нашей сделке, похоже Заруга закончил свою жизнь в этом бренном мире чтобы в следующей реинкарнации стать трудолюбивым, а самое главное — непьющим загаром.
Снова вылетела порция ругани изрыгаемая слугой, а потом показался и он сам:
— Пошли, покажу вам!
— А он там...не того? Живой? — осторожно поинтересовался я — есть с кем сделку по покупке заключать?
— Да чо ему сделается — одной шишкой больше, одной меньше. Как жена померла, совсем спился...она только и держала его в руках. Жаль, чахотка её съела, не смогли вылечить. Ну, пошли, покажу вам и повозку, и загаров. Если понравится — я его всё-таки как-нибудь протрезвлю, договоритесь по цене. Айда за мной.
Справа от дома, по большим навесом стояла повозка, которая с первого взгляда мне понравилась — согромные колёса, крепкий тент, мощные рёбра обрешётки — всё было сделано для длительных, дальних путешествий. В ней было место и для груза, и для того, чтобы поспать экипажу — эта повозка была даже добротнее и больше, чем у Рагуна. Загары тоже выглядели прекрасно — огромные, сытые животные с лоснящимися боками и крепкими острыми рожками на головах. Они посмотрели на нас и утробно захрюкали, видимо встречая своего конюха.
— Видите, хорошие быки! Застоялись только. И повозка хороша. Ну что, будете с Заругой разговаривать?
— Скажи, Андруг, а что он за них предполагал взять? Сколько стоят?
— Насколько я знаю — за повозку и сбрую к ней — три тысячи монет, а за загаров — по полторы тысячи. Итого — шесть тысяч монет. Дорого, да? — слуга с сожалением посмотрел на нас — но они стоят того, больше скажу — они стоят дороже, чем он запрашивает. В городе бы с вас тысячи на четыре больше запросили! Так что если деньги есть — не пожалеете, что купили! Будете с хозяином разговаривать?
— Будем. Пошли. Надеюсь — ты его поднимешь и приведёшь в чувство.
Надеждой жив человек, да...только эти надежды в этот раз таяли на глазах — Андруг тряс своего хозяина, обливал его водой, вливал какие-то снадобья, но в течение сорока минут, или больше, так и не смог привести его в чувство, устав — сел на скамью возле окна в коридоре и развёл руками:
— Всё хуже и хуже напивается! Приспособился какую-то хрень добавлять в вино — бабка одна тут ему продаёт, якобы почти шаманка. Как выпьет эту гадость — сутки пластом лежит, зато, как протрезвеет, говорит, что летает на небо и разговаривает с женой. Уж не знаю — правда или нет, про разговоры эти с женой, но то, что он убивает себя — это точно. Я и не знаю что делать, господа! Может завтра придёте? Вы видите, что творится? Бревно бревном, как поленом по голове врезали. Ну так что делать будем?