– Да, прошу вас, скажите мне прямо, что меня ждет, и других девушек тоже. Что со мной будет дальше? – Я не могла сдержать нетерпения.
– Видите ли, обстоятельства складываются так, что судьба девушек будет различной, по крайней мере, в ближайшие несколько месяцев.
– А как же басни, которые я слышала от вас, когда сюда попала? Что же с квартирами в разных городах, которые нам обещали в награду? Это все еще в силе? Что это значит? Вы просто вешали нам лапшу на уши, а сейчас что-то замышляете! – бросила я австрийцу в лицо.
Он сохранял полное самообладание. Просто затягивался сигаретой, в то время как я нервно ломала пальцы. В какие-то минуты мне хотелось вскочить и расцарапать это жирное, отвратительное лицо.
– Уважаемая госпожа, я очень хорошо вас понимаю. Но вы предъявляете свои претензии не по адресу. Верно, было обещание, но я просто сообщал вам те решения, которые принимались без меня. У меня здесь никогда не было права голоса. Я могу вам рассказать, почему я двенадцать лет назад приехал из Будапешта в Дубай…
– Не надо мне ничего рассказывать, это меня не интересует, – бросила я в ответ.
– Хорошо, я знаю, что вас интересует. Скажу только, что в течение сорока восьми часов вы покинете дворец. Не расстраивайтесь, но вы поедете не в Югославию, то есть не в Белград.
– Что это значит? Вы меня продали, что ли? – спросила я, едва сдерживая истерику.
– Не уверен, что это правильная формулировка. Вами заинтересовался один наш деловой партнер, и, вероятнее всего, вскоре вы будете в его распоряжении, – ответил толстяк.
Я онемела. Значит, меня правда продали. Какое там избавление! Кто-то из тех, с кем встречался хозяин в моем сопровождении, проявил интерес, я многим из них нравилась, я знаю, и тот, кто проявил наибольший интерес, получит меня. Сейчас понятно, почему какой-то парень недавно фотографировал нас у бассейна. Он пришел с несколькими фотоаппаратами и в сопровождении двух охранников просил девушек позировать ему. Мы отнеслись к этому как к развлечению. Принимали вызывающие позы, закидывали волосы, выставляли свои формы, пока эти фотографии не заполнили каталог «товара». Так нас демонстрировали и продавали.
– Могу ли я получить более конкретную информацию? Я куда-то уезжаю или остаюсь в Эмиратах? – спросила я.
– Я не могу вам этого сказать. Вы все узнаете от Хафеза, – ответил австриец и поднялся. Он взял маленькую записную книжку и положил ее в карман, попрощался и вышел из холла. Я сидела еще несколько минут, не двигаясь, уставившись на небольшой фонтан слева от себя. Рокот воды успокаивал меня, если в такой ситуации вообще можно говорить о каком-то успокоении.