— А ну, просыпайся, подлая тварь! — начала воспитательную акцию я. — Отчет держать будешь!
И, подхватив собаку под мышку, вместе с ковриком потащила к лотку. Сейчас научу ее, где надо делать свои дела, коли уж нет сил дотерпеть до вечера!
В следующий момент я была полностью посрамлена. Просто личное Ватерлоо! Оказывается, уходя, я по привычке плотно закрыла дверь в туалет. Ириске при всем желании не открыть. Там замок с язычком.
На кухне обнаружилась еще одна деталь. Чертову поилку заклинило. Похоже, я неправильно ее установила. Придется инструкцию изучить.
Ириска с укором смотрела на меня, и под ее взглядом я ощущала себя судьей, вынесшим суровый приговор невиновному.
— Ну извини. Сейчас напою и накормлю.
Собака принялась жадно пить.
— Ладно. Сейчас, кроме собачьего корма, получишь что-нибудь вкусненькое, — решила я закрепить процесс примирения.
Ириска, кажется, поняла и выжидающе на меня уставилась. Я льстиво проговорила:
— Это Федька тебя на строгой диете держал, а я добрая. Допускаю послабления.
Беглый взгляд в нутро холодильника свидетельствовал: погорячилась я с обещаниями. Себе я нарыла банку соуса, пачку спагетти и огрызок сыра. Спагетти явно по вкусу таксе не придутся. Соус тоже вряд ли. Оставался сыр. Ириска, понюхав, брезгливо отвергла его.
— Не хочешь — не надо, — проворчала я. — Сами съедим. Мы не такие привереды. Нам пармезан вполне к спагетти подходит. А ты оставайся на своих полезных катышках. Вкус у тебя, мать, извращенный.
Я насыпала Ириске корма.
Утолив голод и немного передохнув, я задумалась: вывести Ириску или нет? Практической необходимости не было: она уже и на козлика, а потом и на лоток сходила. Козлика попробую завтра в чистку отдать. Может, еще спасут. Так выйти или не выйти? С одной стороны, совершенно неохота, сил нет. Но с другой — вдруг встретим своих кавалеров? И мне хорошо, и Ириске сатисфакция за то, что по моей вине без питья и без лотка мыкалась. Кстати, заодно и проверю: сам ли Гера вечером выгуливает Патрика или кто-то другой. И если другой, вернее, другая, то кто?
Я уже окончательно приняла решение и продумывала, во что на сей раз одеться, когда зазвонил телефон. Сахар, будь он неладен!
— Старуха, куда пропала! Я чуть с ума не сошел!
— А что случилось?
— Она еще спрашивает! Весь день не могу дозвониться. Дома тебя не было, а номер твоего мобильника куда-то посеял. Но я удивляюсь. Трудно было самой меня набрать и успокоить? Знаешь ведь, как я тревожусь из-за Ириски.
— Оно и видно, как тревожишься. Сутки не звонил, — отбила выпад я.
— Совсем и не сутки. Да, вчера, каюсь, не смог.