«Быть может, закончу, как этот старик»,— подумал Валентин, сделал пару глотков из второй кружки, остальное пододвинул соседу. Тот слегка растянул беззубый рот в подобие улыбки.
Садиться в битком набитый троллейбус не хотелось, три остановки до дома Валентин шел пешком. Сверху ему улыбалась ущербная луна, она скользила по небу, как капля холодной ртути,— безразличная к людским бедам. «Чем-то смахивает на мою жизнь,— с горечью подумал он,— то ли с каждым днем убывает, то ли прирастает — не поймешь...»
На лестничной площадке была темень. Кто-то выкрутил лампочку. Пришлось подсветить зажигалкой, чтобы отыскать в связке нужный ключ. Обычно теща стиралась на два замка, плюс неизменная цепочка. Однако дверь держалась на защелке, значит, Надя уже дома...
Свет в прихожей не горел. Он сделал шаг к выключателю, наткнулся на что-то твердое, поскользнулся и упал, успев инстинктивно выставить перед собой руки. Тут же вскочил, зажег свет... На полу в прихожей лицом вниз лежала его теща. Лицо уткнулось в лужу крови, сияющая рана напоминала огромную язву. Чуть в стороне валялся молоток, к которому прилипла прядь седых окровавленные волос...
Внезапный приступ тошноты загнал его в туалет. Прежде чем склониться над унитазом, взглянул наверх — в углу крупный паук подбирался к несчастному мотыльку, запутавшемуся в липких сетях. Валентин даже не попытался смахнуть паутину, он словно лишился последних сил. В этот момент он испытывал даже не страх, а растерянность. Что делать?,. Звонить в милицию?.. Ждать, когда придет Надя?..
Комната тещи оказалась открыта. Валентин зажег счет. Все вещи перевернуты — здесь явно погостил грабитель... В ту же секунду он услышал звук открываемой двери, в полом тишину прорезал женский крик, который запомнился ему на всю жизнь...
Только здесь, сидя в переполненной камере следственного изолятора, Валентин Григорьев понял истинный смысл слова «отчаяние». Как Штирлиц в застенках гестапо, он в который раз поминутно восстанавливал события того дня и не сумел найти ни одного человека, Кто мог бы его отчетливо вспомнить. Говоря юридическим языком — подтвердить его алиби. Барменша за стойкой?.. Вряд ли... За день через пивной зал проходит уйма народа. Он вспомнил старика-маразматика, бессмысленный взгляд его водянистых глаз. Но что толку?.. Такой и маму свою не вспомнит, не то что соседа по столику. Здесь нужен железный свидетель.
Опер работал грамотно: прижимал к стенке доказательствами, напирал на молоток, найденный в гараже. А тут еще готовый мотив: конфликт между подозреваемым и тещей. Плюс ее заявление в суде.