— Она не переживет!
Плахов немного ослабил напор:
— Ладно, пока свидетелем будешь. А завтра — на завод. Электриком. Иначе...
Левашов с надеждой поднял глаза на оперативника:
— Так вы ж сами Гале сказали...
— Объясню, что в отделе кадров ошиблись!..
Примерно в два часа дня бывший шахтер не совсем твердой походкой направлялся в сторону самого главного заведения на данном этапе его жизни. Утром он успел перехватить четыре бутылочки пива, и теперь его душа жаждала «продолжения банкета». Карман грел стольник, стребованный у матери, в руках он сжимал пакет с пустыми бутылками.
На дверях магазина висела милицейская ориентировка. Леня сфокусировал взгляд на листке бумаги и узрел до боли знакомое лицо. Ниже шел текст:
«ВНИМАНИЕ — РОЗЫСК. Органами внутренних дел за совершение убийства разыскивается Анисин Леонид Андреевич, 1960 года рождения, русский. Приметы... Всем, кто располагает информацией о его местонахождении, звонить по телефону 02».
Леня прирос к месту — он испытал жуткий страх. Первым делом он попытался вспомнить, кого и когда он умудрился «замочить», но загубленный алкоголем мозг ставил блоки. Хмель мигом улетучился. Какое-то время он ошарашенно смотрел на ориентировку, затем, оглядевшись по сторонам, резко сорвал листок с двери и пустился наутек, словно за ним уже гнались милиционеры с собаками.
Вера Александровна пыталась сварганить обед из небольшого кочана капусты, трех сосисок и килограмма картошки. Квартира хранила характерный вид алкогольного запустения. Хозяйка дома стояла у плиты, согнувшись под ударами судьбы. Вот и сейчас ее сыночек рванул в магазин, впереди еще одна ночь, наполненная пьяными криками, руганью, нередко переходящей в драку. В коридоре хлопнула дверь. Леня влетел в комнату, едва не врезавшись в стол. Бросив на него листок с милицейской ориентировкой, метнулся к платяному шкафу, вещи полетели на диван.
В проеме показалась испуганная Вера Александровна.
— Ты что делаешь, Леня?
— Все мать, ноги делаю!.. Пенсионерка всплеснула руками:
— Куда же это ты, сынок?..
Продолжая запихивать вещи в чемодан, «блудный сын» нервно бросил:
— Назад в Кемерово. Там отсижусь. Менты меня ищут.
— Господи, за что?..
Леня кивнул в сторону листка, лежащего на столе:
— Вон, полюбуйся. Убил кого-то.
Вера Александровна ошалело уставилась на ксерокопированный портрет своего сына:
— Кого ж это ты?
Леня захлопнул крышку чемодана, огляделся:
— А хрен его знает... По пьяни разве все упомнишь?! Вера Александровна сокрушенно покачала головой,
но внутри нее все ликовало: похоже, наступил конец ее мучениям. Она положила листок обратно на стол: