Много лет назад Тамара Георгиевна Гедониева едва не стала для Дамиры свекровью. Археологиня уже почти вошла в их очень приятную семью — но Виктор, ее жених и сын Тамары Георгиевны, ухитрился сбить на пешеходном переходе какого-то мужика. Причем Виктор был абсолютно трезв, а мужик — пьяный в стельку, выскочил внезапно, да и травмы оказались средней тяжести. И тем не менее суд приговорил водителя к двум годам колонии-поселения. Дамира честно его ждала, оставаясь в семье почти своей, но после отбытия срока Витя со своими новыми знакомцами неожиданно отправился вахтовым методом варить трубы. Теперь он показывался в Москве всего на пару месяцев в году, дарил Дамире цветы, целовал в ресторанах и… И все, исчезал еще на целый год.
Впрочем, теперь и сама Дамира не особо рвалась выходить за мужа, больше похожего на мифическую птицу Сирин, нежели на опору семейства. Однако отношения с его семьей по-прежнему оставались близкими. Возможно, родители разгульного молодца все еще надеялись на благополучный финал затянувшегося романа.
Но сегодня Дамиру больше влекло к ним другое. Ведь поначалу она заинтересовалась взбалмошным лохматым пареньком не просто из-за его веселого характера, но еще и потому, что мамочка его оказалась доцентом с биофака, да еще и с хорошими связями в институте Миклухо-Маклая.
Поговорив о здоровье и о том, что Витька ленится включать «скайп», хотя ему и был подарен ноутбук с предустановленной программой, археологиня все же решилась на вопрос:
— Тамара Георгиевна, вы знаете, мне тут с полной серьезностью сказали, что человек произошел от дельфина. Ну, как минимум наполовину.
— Ну и что?
— Да вот, думаю — разыгрывают, или на это ссылаться можно?
— Ой, милая моя, от кого он только не произошел, — рассмеялась маловероятная свекровь. — Если считать строго по генотипу, человек на пятьдесят процентов банан, на шестьдесят он есть муха дрозофила, на девяносто процентов — мышь. Если тебя это успокоит, то от дельфина у него, на глазок, процентов девяносто пять. От обезьян нас отделяет и вовсе всего один процент. Короче, у всех животных планеты почти все гены совершенно одинаковы. Так что, с одной стороны, мы к макакам заметно ближе. Но с другой — с дельфинами мы тоже почти одинаковы. Это если не учитывать злобной морфологии, вечно ломающей самые красивые теории.
— Значит, это возможно?
— Милая, если тебе это действительно интересно, то посмотри в библиотеке работы Яна Линбланда, Кусто, Майоля или профессора Алистера Харди — эта тема у них хорошо проработана. Да и вообще, таких исследований масса. В конце концов, на сегодня эта теория происхождения человека является наиболее перспективной и активно прорабатывается уже лет шестьдесят, если не восемьдесят.