— И куда тебя теперь везти? — «Деловая» забралась на место пассажирки.
— Дай подумать. — Толстуха уселась за руль, завела мотор. — О, знаю!
— На вокзале ларьки должны работать.
— Они там круглосуточные. — Толстуха отпустила стояночный и вырулила на проезжую часть.
— Кто такие фарии? И кто вы такие? Чего вам нужно? Как вас хотя бы зовут? — выпалил Еремей, устраиваясь на широком кожаном диване.
— Вежливые люди сперва представляются сами…
— …а не спрашивают имени у женщины.
— Коли она пожелает, назовет его сама.
— А то вы не знаете, кого встречали? — хмыкнул Варнак.
— Ты любимчик Укрона.
— Ты давал ему клятву.
— Он уверен в твоей честности.
— И ты единственный живой челеби.
— Чем подробнее вы рассказываете, тем меньше я понимаю, — вздохнул бывший лейтенант. — Попробую начать еще раз с самого начала. Милые дамы, меня зовут Еремей Варнак, а мою мохнатую половину — Вывеем. Очень рад нашей совершенно случайной встрече.
— Зови меня Гекатой, — ответила толстушка.
Еремей чуть выждал, осторожно уточнил:
— Я буду общаться только с тобой?
— Ты разве еще не понял? — скривилась «деловая».
— Для челеби ты заметно глуповат, — погладила волка незнакомка.
— Я фария, смертный, — закончила толстуха. — Я непререкаема и триедина. Я — Геката.
На вокзал за одеждой Варнак по понятным причинам не пошел. Фария, отойдя всего на пару минут, вернулась с семейными трусами ужасающего размера, столь же огромной футболкой и тренировочным костюмом из скрипучей синтетики.
— Обувь сам потом купишь, — кинув в него тряпьем, сказала толстуха.
— С размером на глаз не угадать, — пояснила «деловая». — Мерять надо.
— Но пока и так походишь, — захлопнула дверцу толстуха.
«Хаммер» помчался дальше по желтым от электрического света улицам. Еремей завозился позади, влезая в одежду, и, куда его везли, толком не разглядел. Пока он оборвал все ярлычки и разобрался с завязками, зачем-то притороченными и на штаны, и на куртку, машина уже затормозила возле какого-то домика из цилиндрованного бревна, с выходящим в сторону реки высоким балконом. Вслед за женщинами Варнак пересек обширный, заставленный столиками зал и поднялся на второй этаж, увешанный тяжелыми портьерами. Геката откинула одну из занавесей, и за ней обнаружилась комната с овальным столом в центре, несколькими стульями вокруг и довольно широким кожаным диваном у стены. Потолок над диваном заменяло большое зеркало. За окнами открывался вид на реку, что слабо отражала в своей ряби сияние звезд и тоненького полумесяца. Посреди этой красоты медленно пробирался против течения подсвеченный сигнальными огнями, небольшой грузовой пароходик. Во всяком случае, ни одного иллюминатора на нем не светилось.