— Совершенно верно, к вашим услугам.
— Стыдно мне за тебя, Константин, — горько молвил я, — не вышло из тебя разведчика. Работой не занимаешься, весь по уши в каком-то бизнесе. Вот, и резидент тобой недоволен. Так и сказал, мутный, мол, Константин парень.
— Это точно, — согласился он, — я такой.
— Да уж. Ладно, давай, рассказывай.
— С чего начинать?
— С обстановки в резидентуре.
— Болото. Боцман наш, ничего не скажу, мужик правильный… — если флотского офицера подчиненные называют боцманом, значит он действительно не сволочь. В противном случае, подобрали бы другое погоняло, например, «Кнехт обоссаный» или еще что.
— Но?
— Скучно здесь, вот, он и задремал чуток.
— Решил его взбодрить?
— Вы это о чем?
— О «клопах». Твоя работа?
— Был приказ, — он ткнул пальцем в крышу авто, — устроить небольшую встряску. Я и устроил, только…
— Только, что?
— Один из клопов всадили еще до меня.
— Где?
— В его рабочем кабинете на втором этаже.
— Красиво, блин, живете.
— Не то слово, — вздохнул он, — боюсь, он на меня подумал. Уж больно ему мой бизнес не нравится.
— Кстати, как успехи?
— Весь этот е…й бизнес… — он выматерился, чуть слышно, но с большим чувством, — достал уже!
— Что так?
— Вы как относитесь к селедке?
— В целом положительно, особенно, ежели с лучком, да под водочку.
— Вот, и я раньше положительно, а теперь… — он опять вздохнул. — Мне приказали поработать на одну московскую фирму. Вот, и тружусь как проклятый, занимаюсь закупками.
— Чего?
— Рыбы, что здесь еще можно закупать.
— И, как?
— Успешно, — он опять выдал несколько слов, совершенно не достойных российского военного разведчика. — Селедка соленая, селедка копченая, она же маринованная. Жареная, блин, вареная, засахаренная, на хрен, с марципанами!
— Успокойся.
— Извините, сэнсэй, просто наболело. Все переговоры исключительно в рыбных ресторанах. Не успеешь сесть за стол, как ставят перед носом целый тазик с этой самой, блядь, селедкой. Кушайте, говорят, вер са венлиг (датск. — пожалуйста)…
— Кушаешь?
— А что делать? — скорбно ответил он. — Иначе обиды до потолка, как же можно не любить нашу селедочку? — резанул себя ладонью по горлу. — Вот, где она у меня. Пельменей хочу!
— Грустно, — посочувствовал я, — а мандарины закупать не пробовал?
— Не растут.
— Ладно, считай, что я тебя пожалел. Вернемся к нашим баранам. О резиденте ты уже сказал. Что по остальным?
— Два папенькиных сынка. Пьют, таскаются по бабам, бьют балду и ждут повышения.
— Дальше.
— Парочка молодых, только после академии. Первый раз за кордоном, все в новинку. Ни хрена, естественно, не умеют и не очень-то хотят научиться.