На заре моего становления как художника издатели уговаривали меня, чтобы расширить читательскую аудиторию, ввести в качестве героев и маленьких мальчиков, но я не согласился. Когда я был со своими девочками, то мог со всей страстью отдаться развитию их образов. Я сосредоточился исключительно на них. И к черту всех критиков, периодически высмеивающих меня за это!
Когда я ввел в свои книги Шарлотту, со мной начали происходить удивительные вещи. Шарлотта постепенно взрослела. Из семилетней потеряшки она превратилась в девушку-подростка. Чего никогда не случалось с остальными. Шарлотта стала моим лучшим творением, хотя и застыла в возрасте тринадцати лет к тому моменту, когда я подписал контракт с телевидением.
После этого я уже не мог ее рисовать, несмотря на все просьбы читателей. Она ушла. Стала пластмассовой куклой. То же может случиться и с Анжеликой, если выгорит сделка с анимационным фильмом. Ведь я могу и не закончить книгу о ней, которую начал пару недель назад.
Но сейчас меня это не слишком волновало. Беттина, Анжелика мне надоели. Мне все надоело. И этот съезд книгоиздателей стал последней каплей. Я снова почувствовал себя вконец измочаленным. Что значит «В поисках Беттины»? Я сам ее больше не в силах найти!
Я закурил очередную сигарету «Голуаз». И наконец расслабился.
Прием, обед, шум и суета остались где-то позади. Затхлая атмосфера комнаты действовала успокаивающе, как и было задумано. Я обвел глазами выцветшие обои, пыльные подвески люстры, темные зеркала, почти не отражающие свет.
Нет, я еще не готов выкинуть свои любимые вещи на улицу. По крайней мере, не в этой жизни. Особенно после всех этих отелей, книжных магазинов и репортеров…
Я представил себе Белинду на карусельной лошадке или сидящей по-турецки возле игрушечной железной дороги. Я представил себе ее раскинувшейся на диване в окружении кукол. Черт, зачем я дал ей уйти!
Мысленно я снова ее раздевал. Видел следы от носков в рубчик на загорелых лодыжках. Она дрожала от удовольствия, когда я слегка провел ногтями по этим отметинам, впиваясь в мякоть каждой ноги. Свет ее абсолютно не беспокоил. Именно я выключил свет, когда начал расстегивать рубашку.
К черту все!
Тебе еще крупно повезет, если ты не окончишь свои дни в тюрьме за такие дела, а ты тут сидишь и переживаешь, что она соскочила! Что до тех уличных девчушек, то это не в счет, так как потом ты отвалил им кучу денег. «Вот, возьми. Купи себе билет на автобус домой. Вот, возьми. Этого хватит даже на самолет». Интересно, на что они тратили деньги? На выпивку? На кокаин? Их проблема.