— Не смей мне твердить одно и то же! Жалкая отговорка. Ты хочешь уйти от ответственности. И нечего вилять!
Внезапно она пулей пронеслась мимо меня и, хлопнув дверью, сбежала вниз по лестнице.
Когда я вошел в спальню, Белинда уже успела снять джинсы и рубашку. И натягивала на себя черное платье со стеклярусом. Косички делали ее похожей на маленькую девочку, играющую в игру с переодеванием.
— Объясни, пожалуйста, с чего это ты так разошлась, — попросил я.
— Хочешь сказать, что действительно ничего не понимаешь?! — воскликнула Белинда.
Вид у нее был самый несчастный. Она с легкостью застегнула молнию на платье, потом надела пояс с кружевными чулками. Схватила леопардовое пальто.
— Где мои туфли?!
— В гостиной. Может, все-таки остановишься? Поговоришь со мной? Белинда, я ничего не понимаю. Честное слово.
— За кого ты меня принимаешь! — закричала она. — За грязь под ногами?! Того, кого надо стыдиться?! Ты сам нашел меня прошлой ночью. Сказал, что покажешь картины. И вот они. Два прекрасных портрета. А ты говоришь, что никому их не покажешь. Типа боишься погубить свою хренову карьеру. Раз так, убирайся к чертовой матери с моей дороги! Ну давай же! Это отребье больше не будет путаться у тебя под ногами.
И с этими словами она выскочила в коридор. Я хотел было схватить ее за локоть, но она сердито отдернула руку.
Я прошел в гостиную вслед за Белиндой. Она уже успела надеть свои жуткие туфли. Лицо ее по-прежнему пылало от гнева, глаза яростно сверкали.
— Послушай, не уходи! — взмолился я. — Ты должна остаться. Нам необходимо все обсудить.
— Обсудить что? — требовательно спросила она. — Я для тебя недостаточно хороша — вот что ты пытаешься мне сказать. Я несовершеннолетняя, из-за которой можно угодить за решетку. Я для тебя вне закона, я грязная, я…
— Нет-нет, все не так. Это неправда. Это просто… слишком важно… Послушай, ты должна остаться.
— Ни за что! — выплюнула она и открыла входную дверь.
— Белинда, не уходи! — Голос мой прозвучал неожиданно сердито, но внутри у меня все дрожало. Я уже был готов на коленях умолять ее остаться. — Я хочу сказать, что если ты сейчас перешагнешь через меня, я больше не буду за тобой ходить, не буду тебя искать, не буду тебя ждать. Все будет кончено. Я не шучу.
Очень убедительно. Я даже сам почти поверил.
Она повернулась и посмотрела на меня, а потом разрыдалась. Лицо ее сморщилось, слезы градом катились по щекам. Этого мне уже было не выдержать.
— Ненавижу тебя, Джереми Уокер. Просто ненавижу! — воскликнула она.
— А я вот нет. Я люблю тебя, нехорошая девчонка! — произнес я и попытался ее обнять.