— Чен? — насторожилась Катарина. — Он же сейчас должен быть в России.
— С чего вы взяли? — желчно усмехнулся полковник. — Чен здесь, с нами, на объекте HAARP.
На несколько секунд Катарина потеряла дар речи.
— Полковник… я приказываю вам арестовать этого человека.
— Арестовать? — Эйзентрегер, казалось, развеселился. — Но за что?
— Есть подозрение, что он выдал наши планы американцам и русским. Пока что ничем не подтвержденное, и все же я прошу вас…
— У вас просто разыгралось воображение, — попытался успокоить ее полковник. — Без доктора Чена мы вряд ли сумеем запустить эту махину, так что арестовывать я его не стану. Но если вы так волнуетесь, то обещаю, что пригляжу за ним.
— За кем это вы собираетесь приглядывать? — спросил, входя в зал, Чен. Китаец был, как всегда, идеально выбрит и благоухал дорогим одеколоном. Его черные волосы влажно блестели после душа.
— За вами, мой друг. — Эйзентрегер отложил телефон и потер глаза. — Вашей знакомой Катарине пришло в голову, что вы работаете на американцев.
— Интересно, — медленно проговорил Чен, — что — или кто — навело ее на такую мысль?
— Ерунда, — махнул рукой Эйзентрегер. — Просто нервы. Весь этот блеф с захватом заложников не дал результатов, и они наконец приняли решение нанести удар по столицам.
Чен внимательно посмотрел на полковника.
— Вы получили код подтверждения?
— Да, все нормально. Странно только, что на связь выходила эта девчонка, Катарина. Я ожидал, что приказ отдаст сама рейхсфюрер.
— Действительно, — задумчиво проговорил Чен, — это довольно странно…
Преодолевая отвращение, Катарина снова спустилась в ледяную усыпальницу Гитлера. На этот раз ей не удалось войти в зал — двери были заперты изнутри.
— Рейхсфюрер! — она была убеждена, что бабушка должна быть там, рядом с саркофагом человека, которому она посвятила всю свою жизнь. — Рейхсфюрер, я отдала приказ об уничтожении Москвы, Лондона и Нью-Йорка! Рагнарёк состоится! Я совершила ошибку, рейхсфюрер, поверив этому азиату, но я искуплю свою вину!
В усыпальнице было тихо. Катарина забарабанила по стальным дверям кулаками.
— Рейхсфюрер! Мы победим! Мы обязательно победим! Я клянусь…
И осеклась. За стальными дверями усыпальницы сухо треснул выстрел.
Оберлейтенант Шарлотта Фриз пыталась успокоить собравшуюся в большом зале толпу. Это было нелегко: люди, два часа ожидавшие появления божественного фюрера, не хотели слушать никаких объяснений. Если бы на месте оберлейтенанта была сама Мария фон Белов, ей удалось бы совладать со стихией. Но Мария исчезла в самый неподходящий момент, и теперь ее адъютанту приходилось расхлебывать заваренную рейхсфюрером кашу.