— Я не останусь, Элли, — сказал он.
— Ты с ума сошел?! — взвизгнула она.
— Это мое дело, — холодно ответил Игорь. — Моя жизнь, мое решение.
— Значит, хочешь остаться с этой шлюхой? Да я только словечко шепну — и ее не то что выгонят, а расстреляют!
«Значит, и правда Элли постаралась», — подумал Громов. Впрочем, он и не сомневался. То, что она сейчас молола, конечно, было блефом чистой воды. Вряд ли к ней так уж прислушивались на Ганзе. Но надо было поставить девицу на место.
— Только попробуй, Элли, — почти ласково сказал Игорь. — Только попробуй вякнуть хоть что-нибудь еще — и я сверну тебе шею вот этими руками.
— Как ты можешь так разговаривать с девушкой? — взвизгнула та. — Ублюдок!
— Когда девушка начинает играть в грязные игры, она теряет право на уважение, — пояснил Игорь.
— Неужели ты действительно сможешь! А как же наше прошлое, наша дружба?
— Какая дружба, Элли? Разве тебе знакомо такое понятие? Ты всю жизнь только и знала, что издеваться над слабыми и пресмыкаться перед сильными. Если бы я был слабее тебя, мне не поздоровилось бы тоже. Но к счастью, я сильнее. И в память о прошлом, Элли, я сверну твою куриную шейку сразу, чтоб ты не мучилась и умерла быстро.
Эля даже не нашлась, что сказать. Бледная от унижения, она силилась найти какой-нибудь достойный ответ, но ничего членораздельного Игорь так и не услышал. Зато перед глазами вдруг мелькнуло видение: Эля, скорчившись, лежит в каком-то грязном углу — с посиневшим лицом и с неестественно вывернутой шеей. Образ был настолько отчетливым, что Игорь вздрогнул. Его руки непроизвольно сжались в кулаки, и заметившая это девица попятилась.
— Уходи, не доводи до греха, — с трудом произнес Громов.
— Да ты просто сумасшедший! У тебя крыша поехала! — процедила Эля, на всякий случай отойдя подальше. Ее щеки окрасились неровным румянцем, лицо некрасиво искривилось, словно она сейчас заплачет. Игорь с трудом перевел дыхание. Неужели он в самом деле сходит с ума?
— Раз ты так волнуешься — значит, я тебе не безразлична! Брось свою шлюху, и приятелей ее, бомжей, тоже брось. Их все равно выгонят отсюда не сегодня завтра. Оставайся со мной, я все для тебя сделаю!
— Не переживай, Элли, — почти ласково сказал Игорь. — Ты скоро и сама поймешь — я теперь тебе не пара. Недостаточно хорош для такой выдающейся особы: инвалид, карьере моей конец, якшаюсь со всяким отребьем. Как же мы с такими рожами возьмем, да и припремся к Элис? К пай-девочке Элис! Некрасиво выйдет. Совсем не шикарно. Ах, я и забыл — теперь тебя надо называть Эльзой! А твоих новых друзей, наверное, зовут Ганс, Фриц и Пауль?