Тут в палату заглянул молодой парень в зеленом халате поверх легкого комбеза:
– Господин капитан, Перченый в сознании.
Рожнов поднялся и пошел к выходу, Доза с Хромым за ним. На пороге капитан обернулся и сказал Хромому:
– Я не забыл насчет архива. Там сейчас разбираются. Все, что по банде Козыря окажется в рабочем состоянии, получишь… если есть что получить. Огонь был сильный.
Перченого разместили в соседней палате. Хромой задержался у порога – там бесформенной грудой был свален тяжелый черный комбез раненого. Хромой нагнулся, осмотрел пулевое отверстие на предплечье левой руки. Кивнул сам себе и подошел к кровати.
Рожнов тем временем придвинул стул и подсел к изголовью.
– Как ты, лейтенант?
– Да ничего, уже лучше… вроде. Рука болит.
– Срок обезболивающего вышел, – пояснил санитар. – Могу вколоть еще. Не требуется? Тогда разрешите идти?
– Посиди с моим парнем, – попросил капитан. – Вспоминай, лейтенант, как вчера вышло.
Санитар ушел, а Перченый завел глаза к потолку, собираясь с мыслями. Это был мужчина немного за сорок, худощавый, но широкий в кости, на щеках морщины, глаза посажены глубоко. Сталкер как сталкер. Волосы необычные – черные, с густой сединой, как перец с солью. Возможно, потому и прозвище такое…
– Ну… – заговорил раненый, – я не знаю, какого черта Рубанов отпер… Помню, постучали, он пошел к двери, спросил…
– Что спросил?
– Точно не помню, ну, в общем, кто, мол, пришел – как-то так спросил. Ему что-то ответили. Голоса я почти не слышал, глухой такой голос, низкий. И Рубанов открыл…
– А дальше?
– Дальше все как в тумане. Пытаюсь вспомнить, но… Выстрел, Рубанов упал. Я за столом сидел, мы по банке энергетика взяли. Ну и трепались о том о сем. Он пошел открывать, и его застрелили. Потом… Понимаешь, капитан, быстро как-то все произошло! Выстрел, Рубанов рухнул, потом он, ну, этот… он в меня выстрелил – а я все еще не сообразил, что происходит… Все в одну секунду. Потом он проплыл мимо меня, а дальше – провал. Пришел я в себя, когда дверь архива вынесло, а этот…
– Погоди, ты сказал «проплыл»?
– Ну да. Он не шагал, а над полом этак вроде катился, что ли. И светился. А еще лампочка погасла! Ну, у нас в комнате лампочка погасла, так что в темноте светился он. Как стеклянный с голубым огнем внутри. На человека похож, с меня вроде ростом или чуть побольше. Но когда двигался, ног не переставлял, так и плыл вертикально – это я точно запомнил.
– Ладно. Что потом?
– В себя прихожу – все в дыму, пламя трещит в архиве. Я схватил огнетушитель – и туда. Сперва и не почувствовал, что рука болит. А сейчас вот ноет, зар-раза.